Дверь в Зазеркалье. Книга 1 - страница 142
Булыжная мостовая, служившая людям более ста лет, оказалась разбитой и уже с трудом угадывалась среди больших и малых ям. Исчезла казарма, постепенно поглощаемая оврагом, и на её месте сохранилась лишь торцевая стена. Сам овраг, в котором когда-то среди растущих на дне деревьев находился их пацанячий штаб, был доверху заполнен мутной водой. На её неподвижной поверхности толстым слоем плавал жирный мусор. Видимо дренажная система, обеспечивающая сток подземной и дождевой воды, окончательно вышла из строя.
Мост через овраг ещё функционировал и вес автомобиля, слава Богу, выдержал. Джип, глухо ворча двигателем, выехал на участок старой дороги, которая пролегала сверху вниз от поликлиники до Дубровки. По ней тёк уже не ручей, это скорее была неглубокая струящаяся река прозрачной, чистой воды. Где-то там внизу она впадала в систему старых балок и стекала в Донец. На месте магазина, в котором местные мальчишки и девчонки когда-то покупали дешёвые и необыкновенно вкусные конфеты под названием «подушечки», высилась теперь груда битого кирпича. Окрестные дома стали как-то ниже, они словно вросли в землю и стыдливо спрятались среди разросшихся деревьев. Впрочем, улица, где прошло детство Переверзева, всё ещё осталась узнаваемой.
Родительский дом мало изменился за время, прошедшее после его последнего приезда, хотя с тех пор миновало почти три года. На их звонок вышла жена его родственника. Довольно молодая женщина, она уже не выглядела таковой: работа, дети, проблемы незаметно делали свою разрушающую работу. Её муж был в отъезде, но она была рада неожиданным гостям и пригласила войти. Они выпили чаю на улице за тем самым столом, за которым когда-то в последний раз собралась их школьная компания. Тогда впервые среди них появилась Тамара Кикнадзе. Сергей вдруг, словно наяву увидел её, стоящей в нерешительности на перекрёстке. Вот он подходит к ней, и девушка смотрит на него сияющими глазами. Она в новом платье, иссиня-черные волосы непривычно завязаны в тугой узел, делая лицо молодым и необыкновенно выразительным. Вот Тамара сидит рядом за столом, и он ощущает жаркое прикосновение её бедра. Господи, и куда же летит это время!
Он оставил хозяйку с Орловым, а сам прошёлся по саду, только сейчас обратив внимание на то, какой маленькой по нынешним меркам была их усадьба. В самом дальнем углу огорода Сергей, будучи мальчишкой, любил в одиночестве сооружать из камней и веточек небольшие крепости. Затем он сам же и осаждал их, расстреливая из рогатки, придумывая при этом каждый раз новую историю, в которой непременным элементом присутствовала Тайна.
В последний раз это была карта, которую он собственноручно нарисовал, пометив крестиком место, где были спрятаны сокровища местных монастырей, которые в далёкие времена упорно искали здесь воины кровавого Бату-хана. Тогда, помнится, он запоем читал трилогию Яна. Карта была вложена в маленькую бутылку из зелёного стекла. Она была как-то случайно найдена им на месте сноса старого купеческого здания. Он тщательно запечатал свой тайник стеариновой свечой, положил в полость под камнем, а над ним воздвиг последнюю в своей жизни игрушечную крепость. Враги никак не могли взять её, и только после долгих дней осады, разрушив башни и стены, монголы смогли, наконец, ворваться внутрь. Они долго пытали оставшихся в живых защитников крепости, но никто из них так и сказал, где находится тайник с картой.
Сергей выдернул торчащий из земли арматурный прут, на который летом подвязывались помидорные кусты, разрыл землю на месте бывшей крепости и под плоским камнем обнаружил спрятанную им почти тридцать лет назад небольшую плоскую бутылочку из тёмно-зелёного стекла. Внутри её виднелась свёрнутая карта, стоившая жизни защитникам крепости. Он очистил бутылочку от земли, усмехнулся и спрятал в карман. Дома она займёт место в ящике письменного стола рядом со старой книгой по боевым искусствам Востока, нунчаками и финским ножом, подаренным ему когда-то старым солдатом.
Они попрощались с хозяйкой и неспешно пошли вдоль по улице к Ивановскому колодцу. Был будний день, время клонилось к полудню и улица была пустынной. В районе колодца густо росла сочная ярко-зелёная трава. Из откоса, круто уходящего от дороги вниз, всё так же струились ручейки воды, вытекая из невидимых источников. Бетонный куб колодца, казалось, слегка накренился и как-бы сдвинулся к Озеру. Собственно водоём не изменился в размерах, гладь воды была безупречно гладкой и светлой. А вот громада террикона за ним явно состарилась, оплыла и потеряла свои когда-то безупречно чёткие геометрические формы. У его подножья всё так же, как и встарь виднелись стальные нити железной дороги.
Мост через овраг в конце улицы был явно отремонтирован. Под ним из зелёной массы кустарника, выросшего за эти годы, кое-где всё ещё можно было увидеть бетонные блоки с торчащей из них арматурой. Между ними, блестя на солнце, по-прежнему текла неширокая речушка, питая Озеро.
Сергей и Лёха молча смотрели на знакомый с детства пейзаж.
– Это здесь ты встретил тогда Осу? – спросил Орлов.
– Да, здесь, на середине моста. А вон там, возле тех деревьев, всё это видел его младший брат.
– Ты никогда не рассказывал об этом, а я, естественно, не спрашивал: мало ли, что здесь было. А сейчас смотрю на этот мост и думаю, что поистине чудны дела твои, Господи. Это же надо, чтобы вот так неожиданно все мы оказались так надолго повязаны тем временем и теми событиями.
– Да, Лёха, это то, что называется судьба. Ещё никому не удалось обмануть эту даму.
