Том 17. Избранные публицистические статьи - страница 96
Причина отлучения кроется не только в том, что всевластный обер-прокурор синода Победоносцев узнал себя в мрачной фигуре Топорова из романа «Воскресение».
В течение двух десятилетий, предшествующих отлучению, звучал обличительный голос Толстого.
Православная церковь вступила в единоборство с Толстым именно из-за того, что сам он был отважным борцом за права угнетенного народа, за освобождение его от всякого рабства. Актом отлучения верховные служители церкви едва ли надеялись запугать и усмирить писателя. «Святейший синод» рассчитывал, что удастся подорвать авторитет Толстого, унизить его и тем ослабить его мощное воздействие на умы современников. Рассчитывали скомпрометировать личность защитника, чтобы подорвать его дело.
Начиная с 1899 г. в стране возникла революционная ситуация. Россия и ее народ быстро шли к первой своей революции. Страх перед революцией заставлял царское правительство совершать один безумный акт за другим: отлучать всемирно известного писателя, гордость русской литературы от церкви, начинать бессмысленную войну на Дальнем Востоке и т. п.
Впрочем, отлучение было проведено с некоторой робостью и неуверенно. Как свидетельствуют документы, торжественное анафемствование Толстого не провозглашалось с амвонов православных церквей ни в 1901 г., ни позднее. Прежде всего потому, что личная анафема, т. е. упоминание имен «грешников», была отменена в России задолго до 1901 г. Кроме того, с редактированием и публикацией текста отлучения церковники намеренно медлили и пропустили тот день (единственный в году), когда полагалось возглашать анафему (см.: Г. И. Петров. Отлучение Льва Толстого от церкви. М., «Знание», 1978). В рассказе А. И. Куприна «Анафема» некоторые эпизоды следует отнести, таким образом, к области художественного вымысла.
Но «Определение синода» существовало. Оно было напечатано и действовало, оно читалось с амвонов, входило в церковные проповеди. Оно было рассчитано на то, что пробудит ненависть к Толстому не только у кучки мракобесов, но и у множества простых русских людей. Когда в последующие после 1901-го годы анафема (общая, всем грешникам) возглашалась в церквах, в числе отступников подразумевался и Лев Толстой.
Но злобные выпады черносотенцев потонули в море сочувственных откликов.
В Петербурге, на XXIV Передвижной выставке, около портрета Толстого (работы И. Е. Репина) было множество цветов и собиралось особенно много людей. 25 марта «студент стал на стул и утыкал букетами всю раму… Потом стал говорить хвалебную речь, затем поднялись крики «ура», с хор посыпался дождь цветов; а следствием всего этого то, что портрет с выставки сняли и в Москве он не будет, а тем более в провинции» (С. А. Толстая. Дневники в 2-х томах, т. 2. М., 1978, с. 18).
Присутствовавшие на выставке послали «отлученному» приветственную телеграмму с 398 подписями (доставлена она не была; впоследствии Толстой получил ее по почте). Киевляне направили «величайшему и благороднейшему писателю нашего времени» адрес, где находилось более тысячи подписей. В Полтаве, где шла «Власть тьмы», публика устроила шумную овацию в честь Толстого.
В Музее Л. Н. Толстого до сих пор хранится глыба зеленого стекла, на которой рабочие Мальцевского стекольного завода написали крупными золотыми буквами: «Вы разделили участь многих великих людей, идущих впереди своего века, глубокочтимый Лев Николаевич. И раньше их жгли на кострах, гноили в тюрьмах и ссылке. Пусть отлучают вас как хотят и от чего хотят фарисеи — первосвященники. Русские люди всегда будут гордиться, считая Вас своим великим, дорогим, любимым».
В передовой статье № 3 газеты «Искра» (апрель 1901 г.) говорилось: «На обе безумные выходки зарвавшегося правительства — отдачу студентов в солдаты и торжественное отлучение Толстого — пролетариат громко ответил выражением своей солидарности и с «бунтующими» студентами, и с отлученным писателем».
Свой ответ синоду Толстой начал спустя месяц после публикации отлучения — 24 марта, побуждаемый не столько сочувственными, сколько «увещательными» письмами. 30 марта он известил В. Г. Черткова: «Письма ко мне увещательные от лиц, считающих меня безбожником, вызвали меня к тому, чтобы написать ответ на постановление синода» (т. 88, с. 230). Свой «Ответ» Толстой наполнил новыми обличениями церкви, ее ложного учения, и в то же время он, отрицая всякую борьбу, призывал следовать истинам «очищенного» от церковных обманов христианства. Статья несколько раз дополнялась и переделывалась, закончена была 4 апреля, а на другой день отправлена в Англию Черткову для публикации. В России «Ответ на определение синода» появился в полном виде лишь в 1905 г. — в книге Е. Соловьева (Андреевича) «Л. Н. Толстой». СПб., изд. А. Е. Беляева.
[Воспоминания о суде над солдатом]. Статья написана в 1908 г. — в ответ на просьбу П. И. Бирюкова, работавшего над вторым томом «Биографии Л. Н. Толстого» (первый том уже был издан «Посредником» в 1906 г.). Биографа интересовал, важный факт: защита Толстым в 1866 г. рядового Василия Шабунина, ударившего офицера. Защитительная речь Толстого к тому времени уже неоднократно печаталась (см. т. 37, с. 473–477). Позднее Толстой вспоминал, что расплакался во время этой речи («У Толстого. 1904–1910. «Яснополянские записки» Д. П. Маковидкого». — «Литературное наследство», т. 90, кн. 1. М., 1979, с. 308).
Еще в 1889 г., читая в рукописи воспоминания очевидца казни Шабунина, Н. П. Овсянникова, Толстой отметил в Дневнике: «Написано дурно, но эпизод ужасен в простоте описания — контраста развращенных полковника и офицеров, командующих и завязывающих глаза, и баб и народа, служащего панифиды и кладущего деньги» (т. 50, с. 64).
