Анастасия - страница 35

- Да, - ответил я.

- Их невозможно было не слышать, и люди из твоей команды их слышали. Некоторые из них вышли на палубу и смеялись над девушкой, мне не хотелось, чтобы смеялись над девушкой. Потом они, словно осознав что-то, перестали смеяться. Но ты не вышел на палубу, и теплоход продолжал медленно удаляться. Она думала - ты не слышишь её, и продолжала упорно кричать: Я люблю тебя, Владимир. Потом ей стали помогать её подружки, и они кричали вместе. Мне было интересно узнать, что за чувство такое - любовь, из-за которого теряет человек контроль над собой, или может быть, помочь захотелось той девушке, и я крикнула вместе с ними: Я люблю тебя, Владимир. Я словно забыла в тот момент, что не могу произносить слова так просто, за ними обязательно должны быть чувства, осознанность и достоверность природной информации. Теперь я знаю, насколько сильное это чувство, оно и разуму не очень-то подвластно. Та деревенская девушка стала чахнуть и пить спиртное, я ей с трудом помогла. Теперь она вышла замуж и погружена в повседневные заботы. А мне к своей и её любовь пришлось добавить.

История с девушкой немного взволновала меня, рассказ Анастасии хорошо и детально воскресил в памяти тот вечер, и всё действительно происходило так, как она говорила. Это было реально. Своеобразное объяснение Анастасии в любви не произвело на меня тогда никакого впечатления. Когда я увидел её образ жизни, познакомился с её мировоззрением, она стала казаться мне какой-то нереальной, несмотря на то, что сидела она рядом со мной и можно было запросто дотронуться до неё. Сознание, привыкшее пользоваться иными критериями оценки, не воспринимало её как существующую реальность. И если в начале нашей встречи меня влекло к ней, то теперь она уже не вызывала прежних эмоций. Я спросил:

- Так, значит, ты считаешь случайным появление в тебе этих новых чувств?

- Они желанны, - ответила Анастасия, - они даже приятны, но мне захотелось, чтобы меня так же любил ты. Я понимала, что, узнав меня, мой мир немного поближе, ты не сможешь воспринять меня как обычного человека, может быть, даже будешь бояться иногда... Оно так и произошло. Я сама виновата. Много ошибок совершила. Всё время почему-то волновалась. Спешила, объяснить не успевала. Глупо как-то всё получалось у меня? Да? Исправляться надо?

При этих словах она чуть грустно улыбнулась, тронула рукой свою грудь, и я сразу вспомнил происшествие одного утра моего пребывания у Анастасии.

БУКАШЕЧКИ

В то утро я решил вместе с Анастасией проделать утренние процедуры. Сначала всё шло хорошо; - и под деревом постоял, и ростки разные трогал. Она рассказывала мне о травах, потом я лёг рядом с ней на траву. Мы были совершенно голые, но даже мне не было холодно, может быть, конечно, и оттого, что побегал вместе с ней по лесу. Настроение великолепное, ощущалась какая-то лёгкость, и не только физическая, она была словно внутри. Всё началось с того, что я почувствовал на бедре пощипывание, поднял голову и вижу: на бедре и ноге какие-то букашки, муравьи и, по-моему, жучок. Я размахнулся, чтобы прихлопнуть их, но не успел. Анастасия перехватила мою руку и держит: "Не трогай их", - сказала. Потом она встала передо мной на колени, наклонилась и вторую руку прижала к земле. Я лежал, словно распятый. Попытался высвободить руки, но не тут-то было, почувствовал, что это невозможно. Тогда я рванулся, прилагая немало усилий. Она же удержала меня, не особенно напрягаясь, да ещё улыбаясь при этом. А на теле чувствую всё больше и больше ползущих, щекочущих, покусывающих и пощипывающих, и сделал вывод: - они начинают меня есть. Я был в её руках, в прямом и переносном смысле, и оценивал обстановку; - никто не знает, где нахожусь я, никто не забредёт сюда, а если и забредёт - увидит мои обглоданные косточки, если и косточки увидит. И много разного мгновенно пронеслось тогда в моём мозгу, и на основании всего этого, наверное, инстинкт самосохранения подсказал единственное в такой ситуации возможное решение. Я со всей силой и отчаянием зубами вцепился в обнаженную грудь Анастасии и ещё головой при этом из стороны в сторону замотал. Я разжал зубы, как только она вскрикнула. Анастасия отпустила меня, вскочила, одной рукой держится за грудь, другой машет вверх, пытается улыбаться. Я тоже вскочил и крикнул ей, лихорадочно отряхивая с себя ползающих:

- Гадам меня скормить хотела, ведьма лесная, не дамся так просто!

Продолжая махать и через силу улыбаться насторожившемуся вокруг, Анастасия взглянула на меня и медленно, а не как обычно бегом, пошла к своему озеру, опустив голову. Ещё постояв некоторое время и раздумывая, что же делать дальше: возвращаться к реке, но как найти дорогу? Идти за Анастасией, но для чего? - я всё же пошёл к берегу озера.

Анастасия сидела на берегу, растирала в ладонях какую-то траву и втирала её сок в то место на груди, где виднелся огромный синяк от моего укуса. Некоторое время молча потоптавшись рядом, я спросил:

- Больно?

Не поворачивая головы, она ответила:

- Больше обидно.

И молча продолжала втирать травяной сок.

- Зачем же ты так шутить со мной вздумала?

- Хотела как лучше. Поры твоей кожи все закупорены, не дышат совсем. Букашечки их и прочистили бы, не так это и болезненно, скорее приятно.

- А змея, она жалом мне в ногу тыкалась?

- Ничего тебе она плохого не делала, а если бы и выпустила яд, то сверху только, я его растерла бы тут же. У тебя кожа и мышцы на пятке немеют.

- Это от аварии, - заметил я. Некоторое время мы молчали. Потом, не зная, что и сказать, я спросил:

- Что ж тебе, как раньше, когда я сознание терял, не помог этот, кто-то невидимый.