Игра в кошки-мышки 2 - страница 77
– Не пришёл ещё в себя? – я посмотрел в зеркало заднего вида, где отображалась Кошка, сидевшая на боковом кресле, так как на строенном сиденье без того, чтобы не опустить ноги на пленника, устроиться было невозможно. Лично я бы, кхм, так бы и сделал, а вот девушка не смогла.
– Нет, вроде бы ещё без сознания.
– Значит, будем приводить в чувство, – сказал я.
Дело это оказалось непростое. Нашатырь, надавливание на точки за ухом, плескание холодной водой и кратковременное зажимание носа подействовали не сразу. Видимо, досталось ему от меня по полной программе. Как минимум сотрясение себе этот азиат заработал, плюс огромную шишку. Но вроде бы череп цел остался. Последнее было не заслугой владельца головы, а моей боязнью повредить автомат. Всё-таки, рамочный приклад слишком хрупок, не то, что «весло» на старых моделях АК, которые и делались специально такими массивными и прочными для использования в рукопашной схватке.
А почему я его азиатом назвал? Всё из-за характерных скул, которые у европейской расы днём с огнём не найдёшь. С прочими чертами было всё несколько сложнее из-за синяков и сильной припухлости лица.
– Ты гляди, что у него за оружие! – отвлёк меня от медицинских, так сказать, процедур удивлённый возглас Деда, который заинтересовался оружейным чехлом то ли мура, то ли их раба. – Товарищ маузер, едрить-колотить! – и тут же голосом актера из всем известного фильма, в котором персонаж рассматривал пулемёт «максим», добавил. – Комиссарский!
Мой товарищ вынул из чехла короткий с тонким стволом карабин, который процентов на восемьдесят был похож на легендарное оружие людей в кожаных тужурках и фуражках с красной звёздочкой.
Маузер С-96 (или К-96), вот что он держал сейчас в руках. От создания двух братьев – Вильгейма и Пауля, данное оружие отличалось намного более длинным стволом, цевьём под ним и несъёмным элегантным прикладом, составляющим одно целое с пистолетной рукояткой. Наверное, так было сделано для невозможности использовать оружие без капитальной переделки для скрытного ношения. Общая длина этого пистолета-карабина была сантиметров семьдесят пять или восемьдесят. Явное охотничье оружие. Вон в моём мире даже «максимы» стали продавать, как охотничьи самозарядные карабины с питанием из обрезка ленты в десять патронов. Но вот «маузеров» я не видел, к слову сказать, наверное, потому, что всяческий криминалитет только так резал бы это оружие, превращая карабин в удобный пистолет с мощным патроном. Как делали (я в этом уверен даже не на сто, а на сто и один процент) там, откуда Улей затянул к себе вот этого несчастного. Хм, приходит в себя что ли? Ну, наконец-то.
– М-м-м, – застонал тот и попытался пошевелиться. Вот только путы, которые я немного ослабил в процессе попыток вернуть его в чувство, не дали ему этого сделать.
– Не дёргайся, – посоветовал я ему. – Слышишь меня?
Тот промолчал, но взгляд на мне остановил.
– Надеюсь, слышишь и понимаешь меня, – продолжил я, – чтобы расставить все точки над «и». Первое – ты перебил всех паханов в муровской деревне, как только об этом узнают, то тебя станут искать. Тем более, весь хабар, который лежал в сейфе атамана сейчас у меня, но спишут его на тебя. Второе – мне в принципе нет никакого дела до тебя, могу отпустить на волю рядом с базой, где ты отвёл свою душу, могу отвезти немного дальше, чтобы снизить риск встречи тебя и подельников, зарезанных тобой муровских старших. Третье – чтобы это произошло, мне нужны твои честные ответы на мои простые вопросы. И первый будет звучать так: ты кто такой?
– Дагба Дондогай, в Минкренге у меня свой бизнес, меня там все знают, – ответил он почти что сразу.
– Как? – удивлённо спросила Кошка. – Дагба?
– Да. Слышали обо мне, наверное. Я мехами торгую в «Красном Кристалле».
– Про меха ничего не знаю. Просто мы видели твою машину, джип у торгового центра.
– А-а, мой…
– Потом почирикаете, – перебил я его. – Рассказывай, что с тобой случилось.
– Развяжите, всё затекло и местами сильно болит тело, – попросил он. – Я такой всё равно ничего вам сделать не смогу.
Несколько секунд я размышлял, а потом достал нож и перерезал ремни у него на руках и ногах.
Дагба Батаевич Дондогай оказался оленеводом из Бурятии, откуда он меньше года назад перебрался в Рязанскую область, в небольшой городок – Минкренг, где открыл в самом крупном торговом центре бутик с мехами и меховыми изделиями, которые ему поставляли родные с малой родины. После попадания в Улей из-за неразберихи в городе, он с оружием переселился поближе к дорогим вещам, отправив девочек продавцов по домам. В момент массового перерождения горожан он собирался отвезти в больницу двух человек, свалившихся в магазине. Эту пару он хорошо знал: супруги из бутика с бижутерией и небольшим количеством простеньких драгоценных украшений, по его примеру они по очереди дежурили в магазине, опасаясь разграбления, так как по городу прошёл вал по мелким магазинчикам и ларькам.
Дагба сначала помог дойти до машины мужчине, потом завёл мотор, чтобы он прогрелся, и пошёл за женщиной. Но та куда-то пропала за те несколько минут, что мужчина отсутствовал. А дальше началось адское столпотворение. По-другому и не скажешь.
Люди набрасывались друг на друга, кусали, душили и рвали ногтями в кровь лицо и шею жертвам. Упавших тут же начинали есть. Когда бурят посмотрел в глаза одному из таких безумцев, то не нашёл в чужом взгляде ничего человеческого.
На улицах разом сошедшие с ума простые обыватели устроили охоту на тех, кто ещё не попал под воздействие странного вируса. Дагба несколько часов сидел в своём бутике, отгородившись металлическими дверными жалюзями, слушая отвратительное урчание монстров и крики с мольбами о помощи сохранивших свою память горожан. Как только шум стал стихать, он выбрался на улицу и побежал к джипу, где чуть не попал в руки десятков сумасшедших, которые столпились на автостоянке торгового центра и вдоль забора штрафстоянки.
