Игра в кошки-мышки 2 - страница 80

В этот момент за рулём сидел я и, едва услышав сообщение, остановился и посмотрел назад, на экранчик прибора.

– Вот же блин, – скривился я, когда увидел светящуюся точку там. – И зачем ты эту штуку включила?

– Чего? – вскинулась девушка.

– Ладно, это я так, к слову… м-да уж…

– И? – Дед вопросительно посмотрел на меня. – Будем разведывать что по чём или сразу рванём прочь?

Я всё так же смотрел на световое пятнышко на приборе, гоняя в голове табун мыслей. Так, как истукан, просидел, наверное, минуту.

– Посмотрим, – сообщил я своим товарищам, уставшим ждать от меня ответа. – Издалека.

Маячок, который находился в последнем кейсе, прятался где-то среди густого леса в нескольких километрах впереди. Сначала шло обычное поле, на котором росла полузелёная пшеница, за ней расползлась слева направо молодая берёзовая поросль, и уже потом начиналась та самая чаща, в которой прятались новые владельцы кейса с институтским (правда, после записей в телефоне Цезаря я уже знаю, что это не совсем так и прибор принадлежит нолдовскому учёному, причём отшельнику, на которого чудом вышли специалисты из Института) добром.

Поле пересекала чёткая колейная полоса, оставленная несколькими тяжёлыми машинами, скрывшимися среди деревьев. И судя по ним, там расположился небольшой стаб.

Наблюдение за чащей при помощи мощной оптики ничего не дало. Там, куда я мог заглянуть сквозь переплетение веток и листвы, никого не было. Не помог и тепловизор из-за высокой дневной температуры и расстояния. Вблизи, возможно, прибор и смог бы выявить источники тепла среди прохладных стволов и кустарника, но два километра для чуткой специализированной электроники оказались непреодолимым препятствием.

– М-дя, – я отложил бинокль в сторону и растёр кожу вокруг глаз и на переносице, при этом пробормотал, – и хочется, и колется… м-да…

– Там машин пять проехало, грузовик один или два максимум, остальные джипы, – сообщил мне Маузер. – Народу человек тридцать или сорок.

Я вспомнил Художника и его товарищей, их таланты и вздохнул:

– Сорок сектантов – это обалденно много.

– Уедем? – вопросительно посмотрел на меня Дед. – Три кейса есть, это главное. Газ пусть институтские сами синтезируют, тем более, без маячков-маркеров и активатора баллоны с газовой смесью бесполезны почти что. Ты же сам это нам говорил, когда прочитал описание, так?

– Угу, так, – кивнул я.

– Так уезжаем? – повторил свой вопрос Дед. – Или попробуем выкрасть ночью?

Лучше бы он не спрашивал. Так бы я сам принял решение и, скорее всего, правильное, то есть, не полез бы в гнездо детей Улья. Но после его слов во мне опять зародились сомнения и…

– Ночью не будем действовать, думаю, они усилят охрану. А вот днём, сейчас – шансов куда больше, – произнёс я.

Всё – решение принято.

И никто его оспаривать не стал. Кошке было всё равно, лишь бы я не прогонял её далеко от себя, Дед хотя и знал про опасность связи с сектантами, но лично не сталкивался, а Маузер и вовсе был новичок, не знающий ничего об этом новом мире, что окружал бурята. Честно говоря, я сам не сильно волновался, рассчитывая на свои дары Улья, полученные от белой жемчужины и драгоценных перламутровых шариков рангом попроще. Атомиты и бандитское поселение тому свидетельство.

Машину пришлось оставить и направиться к лесу пешочком.

По совету Маузера поле мы пересекли далеко в стороне от колеи, оставленной колёсами автомобилей детей Улья. Это на тот случай, если ими в той стороне или где-то рядом выставлено наблюдение.

Оказавшись под деревьями, мы сделали остановку на несколько минут, прислушиваясь и осматриваясь, примечая поведение птиц, следя за ветками, чтобы те не шелохнулись подозрительно. Именно так я однажды заметил Шпига, который прятался среди кустов.

Тишина. Спокойствие.

Я коснулся пальцем плеча Кошки, и когда та вопросительно посмотрела в ответ, то покрутил этим же пальцем в воздухе: «что вокруг?». Девушка отрицательно помотала головой: «никого, опасности не наблюдается».

– Я сейчас пробегусь вперёд метров на двести, – тихо произнёс я после этого. – Осмотрюсь. Потом вернусь.

Рывок под использованием отвода взгляда, потом минутный осмотр по сторонам при помощи тепловизора и невооружённого взгляда, и тут же назад. Так мы двигались минут сорок и около двух километров, пока впереди не заметили большой просвет.

– Я пока ничего не чувствую, далеко слишком, – прошептала Кошка, лёжа на земле под кустом бузины рядом со мной.

– Тут полкилометра точно будет, – прикинул я расстояние, – а потом ещё неизвестно, сколько поляна или просека тянется и где там сектанты разбили лагерь… хм, вот что, народ, вы здесь остаётесь.

– Я… – мигом вскинулась девушка.

– Цыц! – прервал я её. – Ты тоже здесь сидишь и ждёшь меня. Вернусь скоро, пока что только на разведку.

Вернулся к товарищам уже через десять минут с сильной головной болью и первичными разведданными.

– Там что-то вроде старого пионерлагеря, по крайней мере, очень уж всё там похоже устроено, – сказал я. – Пять домиков четыре на восемь метров, один где-то десять на десять, вроде бы столовая, один двухэтажный, четыре на четыре, почти такой же на автобазе лесхозовской видели. Два пикапа с крупнокалиберными пулемётами, один «водник», если не ошибаюсь, два джипа и один очень большой трёхосный то ли автобус, то ли переделанный в него грузовик. На последнем единственном самодельное бронирование. Видел всего семь человек, выглядят, м-м, – я покрутил ладонью в воздухе, – так-сяк. На опытных вояк не похожи.