Левый берег - страница 185
В этом — причина. Именно поэтому Петрович поступил так, а не иначе. Когда он увидел этих парней, решительных, твердых, желающих что-то изменить в своей жизни, ему тоже захотелось хоть на какое-то время стать таким же. Почувствовать себя мужчиной, воином, а не униженным стариком, бывшим рабочим, возящим по ночам шлюх и пьяных "мажоров", чтобы заработать себе на кусок хлеба.
И теперь он знал, что пойдет до конца. Не выпустит этот "калаш" из рук, не вернется в прежнее состояние. Он больше никогда не будет жертвой…
— Смотри, — серьезно проговорил Саша. — Коли уж ввязался, заднюю скорость не включай. Мы тут не в игрушки играем. Ты теперь в составе Двадцать седьмой боевой группы Кировогорской дружины "Краинского народного фронта". Отныне мы подчиняемся "Кировогорскому Революционному Совету". Я — твой командир, а время военное. Понял?
— Я Вас прекрасно понял, товарищ командир, — медленно и немного издевательски-официально ответил Петрович. — Только вот решений я своих не меняю. Не та порода. А что такое дисциплина, думаю, мне не хуже Вас известно. У нас в танковых войсках этому быстро учили.
Саша удовлетворенно кивнул.
Время тянулось мучительно долго. Все молчали, и только командир, видимо, имея своей целью подбодрить подчиненных, изредка заводил какой-нибудь пустой разговор. Автомобилей становилось все меньше. Мимо проехала патрульная милицейская машина, не обратив на стоящую "пятерку" никакого внимания. Петрович изредка смотрел на часы. Прошел почти час с тех пор, как они подъехали к мосту.
— Готовность — десять минут, мужики, — вдруг резко сказал Саша.
— Н наконец-то, — выдохнул Колян.
Все напрягли внимание. Петрович внутренне собрался.
— Итак, бойцы, — чеканил командир. — Шутки и приготовления кончились. Слушать всем внимательно. Выступление намечено на три часа ночи. То есть, через пять минут. Перед нашей Двадцать седьмой боевой группой поставлена задача: взять под контроль Ковалевский мост и удерживать его до особого распоряжения. Нам надлежит, используя все имеющиеся у нас средства, полностью перекрыть движение по мосту, пропуская лишь автомобили, водители или пассажиры которых предъявят вот такой пропуск…
Он вытащил из кармана брюк небольшой ламинированный лист бумаги и передал его Петровичу. На фоне краинского флага с трезубцем и российским триколором в верхнем правом углу, вверху крупными буквами было написано: "Краинский народный фронт. Кировогорский Революционный Совет". И чуть ниже: "Пропуск. Двадцать седьмая боевая группа". Осмотрев изделие, Петрович передал его назад.
— Такие у всех должны быть? — поинтересовался Максим Павлович.
— Нет. Если пропуск есть хотя бы у одного, следует пропускать всю группу.
— Ясно. — Колян повертел в руках пропуск. — Как будем действовать, командир?
— Следующим образом, — Саша развернулся так, чтобы видеть лица сидящих сзади бойцов. — Сейчас по моей команде бежим к середине моста. Останавливаем несколько машин и перегораживаем ими проезжую часть. Причем делаем это так, чтобы создать две баррикады, одна от другой — метров на пять. Между ними и будем держать оборону. Ясно?
— А что с водителями? — испуганно спросил молчавший до этой секунды Алексей.
— Ничего с водителями, — раздраженно отрезал Саша. — Гнать в шею. При попытке сопротивления — прикладом в морду, или по ногам стрелять. Кровь зря не льем.
Бойцы молча внимали словам командира.
— Петрович — возьмешь "зажигалки", — распоряжался тот. — Алексей — флаг. Я возьму листовки и раскидаю их по пути. Вопросы есть?
— Да все понятно, командир, — спокойно ответил Максим Павлович. — Ты не дергайся. Бог не выдаст, свинья не съест…
— Оно так… — выдохнул Саша. — Я, мужики, вам речей толкать не буду. Разный там моральный дух поднимать… Скажу просто. Давайте выполним свой долг хорошо. Не подведем товарищей, которым задачи посложнее выпали. За что деремся — знаем. А жизнь нас рассудит.
Он замолчал и стал неотрывно следить за стрелкой часов.
— Ну все, — почти крикнул командир, открывая дверцу. — Вперед!
23.09.2009. Краина, г. Кировогорск. ул. Луначарского. 02:38
— Как настроение?
Денис плюхнулся на сиденье и оглядел компанию.
Окна микроавтобуса были занавешены плотной тканью. Горело слабое освещение.
В салоне сидело десять человек. На мужчинах была новая камуфляжная форма, черные береты и шнурованные военные ботинки. На левом рукаве — шеврон: черный с красной окантовкой щит с изображением двуглавого орла и георгиевской ленточкой.
"Союз казаков Севастопольска", — гласила белая надпись по краям щита.
На левой стороне гимнастерки — прямоугольная нашивка "Рымский казачий союз". Вооружены все были "до зубов". Разгрузки, забитые рожками и гранатами. У некоторых на поясах висели длинные кинжалы. В проходе между сидениями лежали два ручных пулемета, несколько "Мух" и пара знамен. Одно — "Краинского народного фронта", выданное группе на складе, второе, как предположил Денис, какое-то казачье. Под сиденьями лежала пара "жестянок" с патронами и какие-то ящики.
"Лева не поскупился", — подумал оперативник.
— Настроение боевое, — ответил за всех хорунжий.
— Вот и хорошо, — Денис достал из кармана несколько ламинированных листков бумаги. — Это — пропуска, — он выдал всем по одному, — Ознакомьтесь и запомните. С этими удостоверениями вы можете свободно перемещаться по территории города через наши блокпосты. При этом пропуск может быть один на группу. Это тоже допускается. По этому поводу вопросы имеются?
