Герои из-под пера - страница 25
— Я тебе повесть…
Виктор потеряно посмотрел на папку. Ну вот. А чего, спрашивается, ждал? Любви и преклонений? Глупо!
— Виктор Павлович!
Он по-настоящему испугался, когда на него, едва шагнувшего из кухни в комнату, надвинулась белая, страшная фигура.
— Господи!
В полуобмороке он разглядел у фигуры колтун на голове и круги под глазами и распознал Димкину жену, кажется, Свету, Светлану.
— Вы за долгом? — спросила она отрывисто.
Глаза ее горели, под тонкой тканью ночнушки угадывалась небольшая, не стесненная бюстгальтером грудь. На нижней губе — островками — желтела какая-то корка. Девочка Катя выглядывала из-за матери.
Виктор мотнул головой, пытаясь протолкнуть воздух в перехваченное горло.
— Я…
— Виктор Павлович, если вы за долгом, — лихорадочно заговорила Света, — то у нас сейчас нет, но я отдам, часть в следующем месяце, часть дальше, я обязательно отдам, мы все отдадим, мы рассчитаемся, просто эта сволочь… сил никаких нет…
Разразившись рыданиями, она вдруг качнулась ему навстречу, и Виктору пришлось поймать ее в объятья. От женщины несло жаром, как от печки.
— Вы, пожалуйста, не привлекайте милицию… и бандитов тоже… — прорывалось сквозь слезы. — Мы все выплатим!
— Господи, каких бандитов?
Волосы Светы кололи Виктору лицо.
— Которые в теле… телевизоре.
— Вздор! Не собираюсь я никого привлекать!
— Пожалуйста, никого не надо… Мы все выплатим, — Светлана говорила все тише и тише. — Это временные трудности…
Она безвольно повисла на Викторе, обжигая руками шею.
— Куда ее? — спросил Виктор Катю.
— Сюда, — сказала девочка.
Светлана оказалась неожиданно легкой. Худышкой. Виктор приподнял ее, упираясь взглядом в проступающий под ночнушкой сосок. Папка послужила прокладкой между животом и женским боком. Смялось там все, конечно.
Он довольно бодро пересек комнату, хотя, пожалуй, и стар был для таких дел. Тем более, что с очередным шагом в спине предупредительно хрустнуло. Сорок девять лет, ага. Не мальчик.
Катя ждала с компрессом.
Как только Виктор опустил Светлану на кровать, девочка тут же приложила к горячему лбу матери холодный ком марли. Женщина дышала сипло, глазные яблоки перекатывались под веками. Папка, выскользнув, упала на пол.
— Давно она так? — спросил Виктор, поднимая бумаги.
— Со вчера, — ответила Катя.
— А чем лечите?
— Я ей отвар делаю. Из тысячелистника.
Катя накрыла мать одеялом, подоткнула край. У кровати появился Петя и встал рядом с сестрой, растягивая пальцем рукав тельняшки.
— Вот что, — сказал Виктор, — таблетки есть какие-нибудь? Жаропонижающее?
— Мы все на Петьку истратили на прошлой неделе, — сказала Катя. — А в аптеке в долг не дают.
— Хорошо. Катя… — Он дождался, когда девочка поднимет на него глаза. — У меня такое предложение — Петя идет со мной, я даю ему лекарства и… Еды возьмете?
Катя куснула губу.
— Не возьмем.
— Возьмем! — крикнул Петя. — Дядя Виктор Павлович, а у вас хлеб есть?
— Есть, — сказал Виктор.
— Ура!
Мальчика вынесло за дверь и через секунду принесло обратно, но уже с узорчатой холщовой сумкой внушительных размеров.
— Оденься, — сказала ему Катя.
— Что я, сам не понимаю!?
Петя забегал по избе, собирая одежду и напяливая ее на себя. Полотняные штаны, кофта, шерстяные носки.
Убью Елоху, подумал Виктор. Сердце у него зашлось, взгляд уплыл в сторону, он сказал: "Я сейчас" и вывалился из комнатки, шагнул вбок.
— Дима!
На кухне он рванул Елохина за грудки так, что голова того, вильнув, затылком впечаталась в стену, и шлепнул ладонью по небритой щеке.
Елохин сморщился.
— Дима!
— Кыш…
— Я тебя, суку… — Виктор снова встряхнул Елохина.
Это наконец возымело действие — Дима дернул ногами, поднял руку к животу и со стоном раскрыл бессмысленные, мутные глаза. Узнавание проплыло в них легким облачком.
— Вик Палыч!
Елохин икнул и улыбнулся.
— Вот! — Виктор со злостью ткнул в него папкой с загнувшимся, будто ухо, уголком. — Прочитаешь! Это о твоем прадеде, понял?
— Что?
— Это тебе! — крикнул Виктор. — Прочитать!
Дима накрыл папку обеими руками.
— Понял, Вик Палыч… — он закрыл глаза. — Только я потом… щас посплю, и уже со свежей… как штык…
Виктор на мгновение зажмурился.
— Пошли, — сказал он наблюдавшему за беседой Пете.
Сумку мальчик по-взрослому перекинул через плечо.
— А вы далеко живете?
— За магазином.
— Виктор Павлович, — слабым голосом позвала его Светлана, — Виктор Павлович, подойдите.
— Да? — Виктор, пройдя, заглянул в комнатку.
Женщина приподняла голову.
— Мы вам все, все вернем. Только не вызывайте никого.
Губы у нее задрожали.
— Хорошо, — серьезно сказал Виктор. — Вы поправитесь, и мы все решим без посторонних. Согласны?
— Да! Да, — кивнула Светлана. — Меня Дима напугал, что вы злитесь. Вы не злитесь. Я вот, видите… А без посторонних да, лучше.
Ее лицо разгладилось. Катя, сидящая на стульчике в изголовье, снова смочила марлю.
— Катя, ты б сходила к тете Поле на всякий случай, — сказал Виктор. — Все ж таки пусть на пенсии, а фельдшер.
— Она вечером придет, — ответила Катя.
Он коснулся ладонью ее коротких волос.
— Ладно, ты не грусти. Сами-то ели хоть?
— Вы не думайте, — сказала девочка строго, убирая со лба матери непослушные светлые завитки, — нас соседи подкармливают, не оставляют, знают, что папа…
