Апостол Папуа и другие гуманисты III. Эйекатль - страница 116
- О боже! Генерал! Это какое-то безумие!
- Не беспокойтесь, сеньор президент, этидействия разумны, а их последствия вполне предсказуемы, и сейчас министриностранных дел занимается формальной стороной возникших вопросов, включаяправильную подачу материала в СМИ.
- Но генерал! Я читаю здесь имена оченьвлиятельных граждан...
- Уже невлиятельных, - успокоил Гомес, - всеих имущество арестовано, а нелояльные элементы из их окружения... Они напоследних пяти листах, из тех, что у вас в руке.
- Так это был путч? - наконец, с опозданиемна сутки, сообразил Нарбоно.
Генерал - министр обороны сделал строгоекаменное лицо:
- Я бы не называл так. Будь это путч, сеньорпрезидент, ваше имя стояло бы первым в данном реестре. Но вы законновозглавляете нашу республику, вы законно приказали провести ряд жестких, нонеобходимых мер, и вам надо поставить собственноручную подпись на официальныхдокументах, подготовленных для вас здесь, на столике. Вы сделаете это, ипойдете принимать ванну с рюмкой рома. Не медлите, прошу вас!
- Да-да, - ответил Нарбоно, торопливопересаживаясь с кровати за столик, и сразу беря авторучку, предусмотрительноположенную рядом с документами. Ему (как и любому вменяемому человеку) нехотелось, чтобы его имя украсило расстрельный реестр.
Если рассматривать ситуацию с точки зренияполитической истории Сальвадора, то мы увидим, что аналогичные событияпроисходят в этой стране каждые 10 лет, а иногда и значительно чаще. Так, за1979 - 80 год сменилось целых три хунты. Поэтому каждый сальвадорский политикзнает: в случае успешного путча, лучше примкнуть к хунте.
По сложившейся практике, противники уже былиликвидированы, когда оказали (или собирались оказать) вооруженное сопротивлениеармии (выступившей, как водится, на стороне народа, Конституции, и новогопрезидента). Удобнее оформлять политические репрессии документами постфактум,когда практическая часть выполнена...
...После подписания бумаг, президент Нарбонобыл допущен к ванне и рому. Затем, с помощью жены, он был приведен впрезентабельный вид (костюм, прическа) и, после нескольких репетиций, произнесдля TV речь по бумажке в банкетном зале отеля. Эта чудесная речь была заранеесочинена министром иностранных дел Антонио Лагорено, владевшим приемаминадлежащей риторики. По латиноамериканской политической традиции на такойслучай, в речи присутствовали пять тезисов для народа:
* Что "с нами бог" (а с кем жееще).
* Что "лучше стоя, чем на коленях"(звучит красиво).
* Что "коварный враг разгромлен"(не конкретизируя, как это сделано).
* Что "нас ждет светлое будущее"(без уточнения где, когда, и кого именно).
* Что "мы вернем родине международныйпрестиж" (будто у нее был престиж).
В общем, получилось проникновенно,трогательно, и патриотично, как полагается.
...
Днем позже, 14 декабря, сиеста. Берег озераоколо отеля "Корона Плаза".
Людям надо отдыхать, даже если у них делневпроворот. Удачливые путчисты тут не исключение. К тому же, состоявшийся путчнадо отметить, не так ли? Вот почему все четверо полутеневых лидеров собралисьна живописном берегу в компании военных медсестричек (тех, что посимпатичнее, ибез особых комплексов). Антураж: пальмы, золотистый песок пляжа, чистаяхрустально поблескивающая вода. Спец-экипировка: шезлонги, стол, жаровня срешеткой (для колбасок) и контейнер со льдом (для пива). Казалось бы,бесхитростный (а какой-нибудь сноб даже скажет "плебейский") способотдыхать. Но, если объективно, то что другое будет лучше? Какие-нибудь особенныеделикатесы на посуде из бутика, среди эксклюзивного интерьера, и в компаниинеких эскортных девушек с модельной внешностью? Какой-нибудь сноб заявит:"да, вот это лучше", но иной субъект, не зараженный снобизмом, можетв такой рафинированной обстановке почувствовать себя неуютно - будто он актер врекламном ролике, играет скучную роль "элитного потребителя", нопочему-то без оплаты за труд, что обидно.
Четверо путчистов, как уже ясно извышесказанного, предпочитали отдых попроще, в деревенском (или почтидеревенском) стиле. Генерал Гомес, министр Лагорено, и два партийных лидера("левый" Восо и "правый" Пименти) почти беззаботно пилипиво с колбасками, купались в озере, шуточно флиртовали с медсестричками, но...
...Жизнь путчиста (особенно в начале пути)полна внезапностей и тревог. Внезапный телефонный звонок генералу прервалпляжную безмятежность. Хоакин Гомес быстро поговорил с неким абонентом, убралтрубку, и хмуро сообщил:
- Сеньоры узурпаторы, у нас проблема. Грингоуходят из лимана Мугре-Фиордо, и от морской позиции около побережья Акахутла -Лос-Кобанос. Они оголяют тыл нашего мотопехотного батальона, занявшего вчера Санта-Ана, а без этогобатальона не может держаться наш артдивизион РСЗО, который сейчас закрывает насевере полосу между излучиной Рио-Лемпа и озером Гуиха. Надо отправить батальонв Сонсонате, а то мы получим удар с тыла, и Метапанский фронт откатится навосток до Байас-Тресриос.
- Хоакин, а что сейчас на Речном фронте? -спросил Пименти.
Генерал хлебнул пива и пожал плечами.
- Там тишина пока. Наш батальон на левомберегу Верхней Рио-Лемпа, а тольтеки - на правом. Их "Тапиры" вчерапрощупал линию контакта, но наши "Апачи" отогнали их. Тольтеки нерискнули обострять, иначе гринго на F-16 вмешались бы. Но что завтра?
- А что завтра? - поинтересовался Восо,мгновенно отвлекшись от созерцания четырех медсестричек, играющих после купанияв нечто вроде пляжного волейбола.
- У международника лучше спросите, - игенерал кивнул в сторону Лагорено.
