Люди без города - страница 41
— Сеня, глянь там через свою болталку, что в мире творится, — велел я. — Только смотри, не подхвати этот, который через интернет внедрили…
— Чуть что — сразу через интернет, ага — обиделся за мировую сеть Сеня. — Половым путем с порнохаба.
Он достал из кармана смартфон и погрузился в него.
— Что делать-то будем? — спросил я в пространство. — Город-то, говорят, закрыт весь…
— Не, — уверенно сказал Петр, — хрен его закроешь. Выездов много. Они дороги перекрыли и сидят, радуются. А мы сейчас…
Он повернул куда-то в частный сектор, спускаясь по кривой узкой улочке к речке-переплюйке. Под колесами прогрохотал шаткий мостик и «Патриот» заскакал по разбитой полугрунтовке — я даже и не знал, что в городской черте существуют такие заповедники перекошенных заборов, покосившихся домишек и крошечных огородиков. Из распахнувшейся калитки выскочил какой-то скрюченный дед, кинул нам вслед камнем и, потрясая сухоньким кулачком, заорал неразборчиво-матерно. Интересно, это у него внедренный коварными диверсантами вирус агрессии так проявился или просто маразм? Во всяком случае, вряд ли он его в интернете подхватил. А кстати…
— Сеня, приборы?
— Четыреста четыре!
— В смысле?
— Связи нет! Мобильный интернет сдох. Показывает полную линейку, а трафик не идет и даже смс не отправляются. Пришло только сообщение: «Уважаемые абоненты, возможны перебои… По техническим причинам, бла-бла-бла…»
Ну вот, мир, может быть, уже летит ко всем чертям, а мы и не в курсе…
«Патриот» проскочил по заброшенной спортплощадке, где из матерого бурьяна призраками прошлого торчали остатки ржавых футбольных ворот, медленно преодолел неглубокую, заваленную мусором дренажную канаву и вырвался на оперативный простор. Заросшая грунтовка уходила в поля, теряясь среди посадок.
— Если прямо, то выскочим на трассу в паре километров за постом, — бодро доложил Петр, — а если взять за тем леском левее, то можно так и проскочить грунтовками. А вы — «перекрыли, перекрыли»… Перекрывалка не выросла!
Опровергая его оптимизм, из-за кромки леса показалась пара МИ-24. Вертолеты на секунду зависли, как будто задумавшись, а потом решительно повернули в нашу сторону.
— Ну все, сейчас врежут НУРС-ами и как звать не спросят… — моментально перешел от оптимизма к панике наш водитель. — От вертолета на машине не сбежишь…
Петр нажал на тормоз, и «Патриот» остановился. Я огляделся — действительно, бежать некуда, в чистом поле пара вертолетов загоняет нас, как зайцев. Оставалось надеяться, что эти не ищут конкретно нас, а так, вообще приглядывают, чтобы народ не разбегался. Тогда, может быть, постращают, загонят назад и отпустят. Ну не будут же они на самом деле расстреливать с вертушек всех, кто из города выехал?
Вертолеты зависли в сотне метров, уставившись на нас злыми рыльцами. Я отметил, что подвески на них полные, так что вполне могут и жахнуть. Однако вместо этого пилоты, видимо, вызвали наземный патруль — с юга запылила грунтовка, по ней к нам приближался как минимум один БТР. Ну, с этими, с одной стороны, можно будет разговаривать. А с другой — у нас на руках минимум четыре ствола, как бы не случилось нехорошего… Вояки сейчас, судя по всему, нервные. В лучшем случае запрут в какой-нибудь комендатуре «до выяснения», а то и по законам военного времени… Интересно, у нас военное положение ввели, или еще нет?
— Наружу вылезаем все, — скомандовал я. — Оружие убрать подальше, не провоцируем!
Сам я, если честно, пистолеты оставил при себе. В машине их все равно найдут, а если что — я хотя бы попытаюсь. И, кстати, не совсем с нулевыми шансами. Я все-таки Македонец — шестнадцать выстрелов за шестнадцать секунд и все в цель. Если бы не вертолеты… «Крокодила» из пистолета даже не поцарапаешь. Но я не останусь без пистолетов. Не могу. Мне полжизни снится один и тот же кошмар — что я протягиваю руки к кобурам — а пистолетов там нет… Просыпаюсь в холодном поту. «Да, Анна, опять эти сны…»
БТР уже подъехал достаточно близко, чтобы разглядеть номер на пыльной броне, когда вдруг земля дрогнула. Нет, она не дрогнула — подпрыгнула, пнув в пятки так, что я ухватился за борт скакнувшей на рессорах машины, Петр, не удержавшись, повалился на траву, а Сеня присел. Рыжая не соизволила выйти из машины, так что не знаю, как она отреагировала. Возможно, как всегда — никак. БТР на ходу подбросило так, что он слетел с дороги, и перепрыгнув канаву, затормозил в поле. Вертолеты дернулись и, моментально утратив к нам интерес, набрали высоту, с разворотом уходя на город. Над изломанным городским горизонтом начали подниматься столбы то ли пыли, то ли дыма. Оттуда донесся ослабленный расстоянием звук ревунов ГО.
Землетрясение? Здесь? Да ну нафиг!
БТР ожил и, развернувшись, рванул в сторону трассы. Похоже, у военных нашлись более важные задачи, чем отлов одиночных беглецов. Ну, нашим легче.
Стоящий на отшибе дом был пуст, открыт и грубо разорен. По сравнению с тем, что я видел тут еще утром, разница была очень заметная — двор перепахан колесами, ворота сарая вбиты внутрь, сам сарай перекошен на один угол, в доме выломана дверь…
— Где проход-то? — спросил я рыжую, когда мы высадились среди разоренных клумб и поваленных саженцев.
— Проход, — кивнула она и пошла к сараю.
Внутри было пусто, натоптано по пыльному полу армейскими берцами, и висела перекошенная на одной петле фальшстена. Неплохая попытка, но, конечно, серьёзного обыска такое домашнее творчество не выдерживает. Его ничего не выдерживает, по правде говоря.
