Люди без города - страница 77
— Это слово не имеет женской формы. Женщина тоже будет «агент».
— Какой сложный язык… — пожал плечами мужчина. — Но вы меня поняли.
— Да, Марина наша, — согласилась Ольга. — Это важно?
— Нет, просто уточнение, — покачал головой седоусый. — Мы равно принимаем всех Юных. Я рад, что с ней все в порядке.
— Не всё, но ей уже лучше.
— Я хотел бы узнать, где сейчас находится Андираос Курценор, — сказал мужчина, глядя на Сергея.
Артем заметил, как ощутимо напряглась Ольга — он не знал, чем этот блондин так досадил его подруге, но она явно не хотела его отдавать кому-то еще.
— В башне, — спокойно ответил Сергей. — Йози, приведи его, пожалуйста.
Низкорослый кивнул и отправился в дом.
— Каков его статус здесь? — поинтересовался «молодой духом».
— Он наш! — торопливо заявила Ольга, но седоусый ее проигноровал, глядя на Сергея.
— Он наш пленник, — ответил тот. — И в понятие «наш» я не включаю Коммуну. Уважаемая Ольга, кажется, забыла, что наша договорённость утратила силу.
— Альтерион хотел бы получить его.
— Зачем?
— Он похитил трех Юных Альтериона и стал причиной гибели одной из них. Он совершил действия, приравненные к геноциду, в срезе, находящемся под патронажем Альтериона. Он похитил ценное оборудование, принадлежащее Альтериону. Альтерион требует его выдачи для суда.
— Коммуна первой заявила свои права! — не сдавалась Ольга. — Марина — не только Юная Альтериона, но и член Коммуны. У нас он тоже похитил ценное оборудование, нанес огромный ущерб нашим интересам и угрожал самому существованию нашей общины!
— Ебать, да тут за меня торги! — издевательски заржал Андрей, которого привел Йози. — А вы, блядь, подеритесь! Выживший заберет себе всё!
— Мы делили апельсин,
Много наших полегло… — задумчиво прокомментировал ситуацию Ингвар.
— Зеленый, шли их нахуй! — откровенно глумился блондин. — Они не имеют права ничего требовать, а отбирать силой не станут! Альтери — те еще чистоплюи. Оленька, конечно, упыриха, она бы просто всех порешила, но при Альтери зассыт…
— Заткнись, Андрей, — зло сказал Ольга.
— Что, правда глаза колет?
— Альтери есть, что предложить взамен, — торжественно сообщил седоусый.
Артем сделал из этого вывод, что наглый блондин в чем-то прав.
— Коммуне тоже! — парировала Ольга.
— Поторгуемся? — блондин подмигнул Ольге. — И у меня есть кое-какие резервы! Зеленый, я дам за себя больше, чем они тебе предложат!
— Заткнись уже, пиздобол, — сказал ему Сергей. — Как же я от тебя устал…
Зеленый
Дорогое Мироздание! Как же я заебался!
Устроили тут ярмарку тщеславия, уперлись рогами и разбираются, кто круче. Только и слышно: «А Коммуна!.. А Альтерион!.. Да я сам!..»
— Давайте закончим этот базар, — сказал я, не обращаясь ни к кому конкретно. — Мне нужно поздороваться с дочерью, принять душ, переодеться, поесть, отдохнуть и вообще привести себя в порядок. Выясняйте без меня, кто сегодня с утра самый крутой в Мультиверсуме. Определитесь — сообщите.
— Возле города Майами,
Контрас мерились хуями.
Но длиннее завсегда,
У Фиделя борода… — продекламировал Ингвар старую политическую частушку. А я развернулся и пошел к башне.
Машка прискакала прелестной козочкой, запрыгала вокруг меня радостно — и сердце мое слегка оттаяло.
— Привет, солнышко, — сказал я ей. — Как дела?
— Ой, что с тобой, папа? Ты весь красный и чумазый! — удивилась Мелкая.
Я спустился вниз и только там посмотрел на себя в зеркало — и правда, вид — как будто я, пикируя из стратосферы, носом об землю тормозил. Сквозь слой иномировой пыли — как звучит, а? — проглядывала напрочь спаленная солнцем рожа с малиновыми скулами и облезлым носом.
— Тяжелый выдался денек, — сказал я примчавшейся следом дочери. — Я пойду в душ, а ты поищи, где-то у мамы должен быть крем от ожогов. Помнишь, она тебе руку мазала, когда ты за кочергу схватилась?
— Помню, помню, он такой оранжевый! А маму ты еще не нашел?
— Еще нет, милая, но обязательно найду. Вот помоюсь, поем — и снова пойду искать.
Мелкая ускакала наверх, а я, запихав грязную одежду в стиралку, полез под душ. Отмывался долго и тщательно, потом просто стоял под струями — надо было вылезать и что-то со всем этим решать, но сил никаких не было. Впрочем, кончившаяся в бойлере горячая вода все равно выгнала меня из душевой кабины — прямо в объятия Криспи.
— Тьфу на тебя! — сказал я, быстро заматываясь полотенцем. — Крис, у нас так не принято, ты же знаешь.
— Прости, я так разволновалась, встретив своих… — она отвернулась, чтобы меня не смущать. — Просто Маша прибегала спросить, где мазь от ожогов, а я решила, что надо тебе дать нашу, из аптечки Ниэлы, она гораздо лучше…
— Да вот, слегка на солнце обгорел… — слегка преуменьшил я проблему. На самом деле запекся я знатно, тушку уже начало потряхивать и бить ознобом, а морду как будто тепловым пистолетом поджаривали.
— Какой кошмар! — искренне сказала Криспи. — Садись, я тебя обработаю сейчас…
Я уселся на кухонный табурет, откинул голову назад и зажмурился. Что-то зашипело и на лицо легла легкая прохладная пена, от которой сначала слегка защипало, а потом как будто все замерзло, потеряв чувствительность.
— Руки еще, — сказал я непослушными губами.
Криспи захлопотала над моими обожжёнными конечностями, и вскоре на них тоже пролилась, унося боль, приятная прохлада.
