Люди без города - страница 99
Он произнес это таким тоном, что я сразу понял, отчего бесится Ольга. Кажется, руководство Коммуны не приняло ее угрозы всерьез. Ну да это их внутренние проблемы — мне бы забрать жену и свалить отсюда. Очень может быть, что, вернувшись домой, она придет в себя. Может это у нее просто шок такой, а увидит Машку — и все вспомнит.
Так я себя уговаривал, пока мы шли какими-то переходами и коридорами, напоминавшими мне интерьеры Главного здания МГУ — паркет, лепнина, высокие потолки… Потом снова спускались в подвалы — любят их здесь отчего-то. Пришли в бункер — бетонные стены, железные двери и могучие, толщиной в мою ногу кабели по стенам.
— Теперь важное, — уставился на меня Палыч. — Некоторые… Ладно, почти все люди реагируют на Ушедших… Плохо реагируют. Поэтому вы сейчас посмотрите на него через стекло, он вас не увидит. Постарайтесь понять, нет ли у вас… хм… неадекватной реакции.
— Обосрусь, что ли? — спросил я прямо.
— Нет, не так буквально… Ну, вы поймете.
Он с усилием поднял вверх железную створку вмурованного в стену окна. За ним оказалось ниша с тусклым, вероятно, односторонне-прозрачным стеклом, открывающим вид на большой круглый зал. В центре его стояла металлическая арка, обвитая кабелями и увешанная коробками, по полу змеились провода, а вдоль стен расположились серые пульты с лампочками и переключателями. Все это выглядело внушительно, но несколько пыльно и слегка заброшенно.
Рядом с аркой стояли несколько обычных деревянных стульев. На одном из них сидел человек в чем-то черном с капюшоном — не то в плаще, ни то в рясе. Хотя… Присмотревшись, я понял, что и сидит он странно, и пропорции тела какие-то не те… Инвалид, что ли?
— Ну как? — спросил меня Палыч.
— Что «как»? — не понял я, но заметил, что сам он старается в окно не смотреть.
— Никаких панических атак, приступов немотивированной агрессии?
— С чего бы? — пожал я плечами. — Давайте быстрее закончим это, мне нужно к жене.
— Убил бы с-суку! — прошипел вдруг Артем, глядя у меня через плечо. Его лицо было перекошено такой лютой ненавистью, что я еще раз заглянул в окно — может там, я не знаю, котят душат?
— Так, а ну — усадите его куда-нибудь! — распорядился одноглазый, и, стараясь держаться повязкой к окну, опустил металлический ставень.
Борух держал Артема за плечи, уводя к стоящим у стены стульям, того сильно трясло.
— Блядь, я же говорил — не переношу этих тварей… — он ругался и хромал.
В госпитале ему наложили на ногу гипсовую лангету, и теперь он довольно неловко переставлял негнущуюся в нижнем суставе конечность. Я совершенно не понимал, какая-такая необходимость заставила тащить сюда этих уставших раненых людей. Очевидно же, что толку с них никакого. Вот разве что Ольга был по-прежнему противоестественно бодра, и даже повязки на раненой руке у нее не было.
Ольга и вошла со мной в помещение, где ждал этот Ушедший. Наверное, у нее-то никаких непроизвольных реакций не бывает даже в постели.
— Здравствуйте, — сказала она нейтральным тоном, обращаясь к странной темной фигуре. Я молча кивнул.
Вблизи этот Ушелец был меньше похож на человека. Даже в том, как он сидит, было заметно другое устройство тела. Ну и ощущение от него исходило все же довольно странное — хотя и не вызывающее у меня ни паники, ни агрессии. Просто чувство чего-то чужого, абсолютно лишнего в нашей плоскости бытия и плохо в него вписывающегося. Наверное, это и вызывало такую реакцию у людей — они всегда реагируют на чужое страхом или агрессией, а тут такая концентрация чуждости, что крышу должно махом сносить. Странно, что у меня не сносит.
Ушелец помолчал, а потом сказал — совершенно пустым, без интонирования, но все же человеческим голосом и по-русски:
— В вашем мире воплотился Хранитель.
Мы с Ольгой переглянулись. Я ни хрена не понял, но и она, кажется, тоже. Впрочем, Ушельцу было все равно.
— Нам нужен Хранитель. Заберите его, доставьте мне. Он должен быть не поврежден.
— Что это такое — Хранитель? — спросила Ольга.
— В данном цикле он имеет форму человека, — сказал Ушелец и заткнулся.
— Где его искать? Как он выглядит?
На вопросы Ольги ответов не последовало. Отдал, значит, распоряжения и все. А вы теперь как хотите. Ну, это, к счастью, не моя проблема.
— Это все? — спросил я у Ольги. — Тогда я пошел. Удачи в поисках.
— Твоя женщина, — внезапно сказал Ушелец. И опять заткнулся.
Я начинал понимать Артема — мне уже тоже хотелось ему врезать. Не от немотивированной агрессии, а за манеру разговаривать.
— Что моя женщина? Что с ней? Ты знаешь?
— Приведи ее сюда.
Я повернулся к двери, но динамик над ней хрипло сказал голосом Палыча: «Сейчас приведут, подожди там».
Ушелец сидел молча и не шевелясь, из-за глухого капюшона над лицом было непонятно, куда он смотрит и смотрит ли вообще куда-нибудь. Ольга пыталась позадавать еще наводящие вопросы про Хранителя, но была проигнорирована. На редкость неприятный тип, этот их Ушелец. Хамло какое-то.
Так мы и просидели минут пятнадцать, пока дверь не открылась и в нее не вошла Лена — как была, в казенной пижаме. Не обращая на меня ни малейшего внимания, она подошла к Ушельцу и села перед ним на пол, почти вплотную. Сказать, что мне было неприятно — это сильно преуменьшить. Но я молчал, в надежде на чудо. Все-таки она так к ним рвалась, может, он сейчас ее вылечит?
Ушелец протянул верхнюю конечность — рука это, или что-то еще не было видно в рукаве просторной одежды, — и положил ее моей жене на рыжую голову. Она потянулась к нему, как котенок, ждущий, что его погладят. Мне стало еще неприятнее, но я все еще сдерживался.
