Лоцман кембрийского моря - страница 106
— Ты хочешь сказать, что отец тебя полюбил, потому что он эгоист?
— А что ж в этом удивительного? Ты удивись другому: за что мы любим эгоистов?
— За что?
— Ну, не за то, что они всю жизнь о нас не подумают и нашу заботу даже не замечают. А потому, что мы умеем позаботиться и о себе и о других. Нам и нравится делать то, что умеем… Мы так приучены. А ты думала о себе: сама такая хорошая?..
— По твоей теории выходит, что ты своим воспитанием подготовила мне довольно обидную судьбу. Я могла бы не поблагодарить за такую судьбу.
— А дети никогда почти не бывают благодарны родителям. Кроме таких детей, которые как Небель. И правда: благодарить не за что. В трамвае — ноги у ней скучают, оттого что в детстве набегалась с отцом, по двадцать километров каждый день. Вот и гуляешь всю жизнь в драных туфлях.
Мать принялась за белье. Лидия сложила письмо и пошла к отцу, взволнованная и смятенная.
— Папочка, можно к тебе? Ты отдыхаешь?
— Разумеется, можно, Лидуша.
— Что ты читаешь?.. Лысенко. А прежде ты читал всё Вильямса и Тимирязева.
— Неужто ничего другого не читал?..
— Читал, конечно. Но когда ты лежал на диване — значит, или Вильямса, или Тимирязева. А Лысенко… Я что-то слыхала о нем.
— Действительно, ты что-то слыхала о нем? Меня возмущает невежество нынешней молодежи. Кроме своего клочка науки, вы ничем не интересуетесь. Даже такой дельный молодой человек, как Бернард Егорович. Девицы, впрочем, и в мое время не читали газет.
— Я читаю газеты, папа. И даже очень старые!
— Это я знаю за тобой, — отец рассмеялся.
— Я интересуюсь не только своим клочком геологии. Небель даже презирает меня за разбросанность.
— Дело в том, дочка, что можно оставаться необразованным и мужиком в звании профессора. Если не выглядывать за околицу своей науки. Как поживает Бернард Егорович?
— Ты всегда говорил мне, что науки не имеют околиц, и это я запомнила… Право, папа, Бернард Егорович интересует вас с мамой гораздо больше, чем меня.
— А он не так плох, чтобы не стоило интересоваться им.
— Ты находишь? Что ты можешь сказать в его пользу?
— Во-первых, он законченный эгоист.
— Восхитительно! Как раз то, что мама считает его худшим свойством… У тебя улыбка мудреца, папа.
— Понимаешь, маме надоел мой эгоизм за тридцать лет. Поэтому она больше не хочет эгоистов… Ну, через тридцать лет и тебе надоест какой-нибудь эгоист.
— Вы говорите о Небеле уже как о моем муже. Этим одним он мне надоел на тридцать лет вперед. А почему ты рекомендуешь мне в мужья эгоиста? Потому что ты считаешь себя эгоистом?.. А ты о себе так думаешь, потому что привык во всем полагаться на маму.
— Значит, я не должен во всем полагаться на маму?.. Ты, девочка, хотела бы, чтобы я полагался больше на тебя? А ты не считаешь меня эгоистом?
— Нет, не считаю! Я знаю, что ты очень внимателен ко мне. Я хорошо изучила твой характер. И я бы хотела, чтобы меня полюбил такой человек, как ты.
— А ты не находишь, что мама посвятила больше времени изучению моего характера?
— Не настолько больше: тридцать лет, а мой стаж с тобой — двадцать пять лет.
— Не все двадцать пять, Лидочка. В первые годы жизни ты недостаточно интересовалась мной, мне казалось…
— Значит, я начала увлекаться тобой в то время, когда матери ты стал надоедать?.. На моих глазах ты все более совершенствовался, а мать этого уже не замечала! Лежи, почему ты встаешь?
Отец спустил ноги с дивана и с удивлением смотрел на дочку.
— Кажется, я за тобою не уследил, девочка. Эка ты рассуждать научилась.
— Серьезно, папа, ты мне скажи, почему ты высоко так ценишь эгоистов?
— Не высоко, Лидочка, это было бы самодовольством… Но ты сама выбираешь эгоиста.
— Такого, как ты.
— Спасибо, Лидочка, если я тебе по вкусу. Такой, как я, не будет, по крайней мере, запрещать тебе ходить пешком.
— Ну, еще бы! Ты не деспот.
— Конечно, нет, Лидочка. Эгоисты редко бывают деспотами. Они слишком заняты собой. Деспотом будешь ты.
— Я?!
— Ты вылитая мать, Лидочка.
— Моя мать — деспот? Папа, как ты… можешь!
— Как я смею оскорблять? Боже меня упаси оскорблять вас с матерью. Скажи, кстати, из-за чего ты поссорилась с матерью сегодня за ужином?
— Мама уверена, что она знает лучше, чем я, мои вкусы и мои потребности. Поэтому мои котлеты утопают в сметане. А я люблю мясо в виде мяса.
Отец раскатисто захохотал, по-полевому.
— Не так громко, папа!
— Твоя мама ведь не эгоистка, правда?
— Противоположный полюс.
— Вот такой полюс в галстуке запретит тебе ходить пешком, чтобы ты не била свои ножки.
«Как Зырянов в Усть-Илге», — подумала Лидия.
— Но ты будешь набивать ему горло голыми котлетами без сметаны и ни за что не согласишься поставить свою заботливость в гараж и катать свои крепкие ножки в мужнином автомобиле. Такими способами вы легко сможете отравлять друг другу целую жизнь каждый день.
— Я поражена, до какой степени ты под влиянием мамы!
— Надо, девочка, чтобы одному нравилось подчиняться влиянию и заботам; по крайней мере, если другому нравится влиять и заботиться. Два заботливых супруга — это все равно что две автомашины в супружестве. Если бы автомобили были хозяевами, они бы покупали себе пассажиров, а вовсе не грузовик для перевозки автомобилей.
— У тебя даже мысли мамины, папа!
— Все мамино, Лидочка. Обо всем мама позаботилась, чтобы все было готовое и самое полезное для нас: и котлеты в сметане, и мысли в голове.
