Лоцман кембрийского моря - страница 26
— Замечательно! — сказал Зырянов. — Но как это вы откроете тайну Байкала самостоятельно?
— Обыкновенно — как всегда. Неужели мы с вами да не откроем, Василий Игнатьевич!
— Неужели без зарплаты нельзя ее открыть? — воскликнул Женя.
— Значит, вы хотите, чтобы я тоже отказался от зарплаты? — спросил Василий, стараясь соблюсти серьезность, но внутри у него каждая жилочка смеялась и плясала от радости.
— Зачем же? Если вы не полезете в незакрепленные шурфы, вы можете получить зарплату от государства.
— Ловко! Тихон Егорович, работы временно прекращаются, до середины августа. Бригаду рассчитать по сегодняшний день. Меня также считать уволенным. Вы, Тихон Егорович, остаетесь на месте и продолжаете получать зарплату впредь до возобновления работ или до… Товарищи, я принимаю приглашение, и мы продолжаем разведку на свой риск, как любители и частные лица, а не государственные рабочие.
— Аплодисменты! — закричал Женя.
— Допустимо, протчем, — сказал Черемных. — Однако не дай бог, несчастье, Василий Игнатьевич, то вам скажут: вы это потом измыслили, что люди были якобы уволенные. Хитрость.
— Тихон Егорович! — вскричал Василий. — Я готов рисковать жизнью не один раз для обороны нашего государства, а сибирская нефть необходима для обороны! И другие товарищи имеют такое же право рисковать собой! За социализм, поймите! Сейчас они свободные люди и не подчиняются мне… Я исполнил свой долг как начальник, а теперь мы все исполним свое стремление как большевики!
Сильно и неожиданно польщенные ребята молчали, обрадованные до смущения.
— Допустимо, но кто поверит… — начал Черемных.
Сергей перебил:
— Мы все свидетели. Должны поверить.
Тихон Егорович, может быть, и не очень поверил этим свидетелям в том, что они не переменят свое слово, но не стал высказывать и спросил о другом:
— Однако, если бог даст, будем живы, куда денется зарплата?
— Оплатим фактически произведенную работу.
И все засмеялись дерзко и без колебаний.
Глава 19
«УЖ Я ВСЕ ВАШЕ ЦАРСТВО ГОЛОВНЕЙ ПОКАЧУ!»
Лагерь отодвигался от берега к горе и вместе с шурфами остановился над входом в туннель.
Из последнего, самого глубокого шурфа у лесного завала стали пробиваться в третичные слои туннелем.
Зырянов ползал во тьме подземелья и набивал карманы комочками и кусочками породы в бумажках, освещая стенки туннеля жалким фитильком «летучей мыши». Со свода отрывались и глухо падали комья породы. В разных местах Василий брал образцы и торопился к дневному свету сделать простейший анализ, бензольную вытяжку.
Прозрачная жидкость, извлекаемая из нефти, бензол, обладает способностью выуживать самые незаметные количества любого вещества, родственного нефти (поэтому бензол употребляется для выводки жировых пятен). Стоит взмешать щепотку породы в бензоле — и светлая, как вода, жидкость зажелтеет или даже закоричневеет и выдаст секрет, интересующий Сибирь и всю Россию.
Вот он ходит во тьме подземелья, но его тянет на поверхность. Не выскочить ли, посмотреть как следует номер один?.. Досадно и неумно длить поиски под землей, а в это время носить искомое в своем кармане, быть может?
Десятки раз в день он опускал руку в карман за тайной Байкала.
Выскочив из шурфа, Зырянов от нетерпения не присаживался. Стоя, но не позабыв отойти от края колодца, он разминал, растирал в пальцах пробу минерала, всыпал в пробирку, поспешно заливал бензолом, встряхивал и жадно смотрел на свет; не дожидаясь осаждения мути; огорчался, чиркал спичкой — подогревал пробирку и смотрел надеясь… Десятки анализов в карманной лаборатории ежедневно, день за днем. И уже пройдены третичные породы, которых здесь нетолсто… Бензол остался чистым.
Была середина августа, шестнадцатое число.
Туннель подошел к подножию хребта и уперся в изверженные породы.
Задолго до обеденного часа рабочие вышли на поверхность и легли на песке, а Василий бросился в туннель. «Ну, еще десять проб возьму. Возьму только еще десять последних анализов — и конец. Выкину пробирки, чтобы не тянуло. Вот — десять образцов».
Он уверен был, что они лишние. Но количество фактов — это качество в науке…
Проходка была закончена. Все собрались на поверхности, в молчании следили за пробиркой. Сеня держал наготове спичку, палил, зажигал другую. Зырянов сливал светлый, прозрачный бензол во вторую, чистую пробирку, выбирал новый образец. Ваня мыл пробирку. Женя толок и растирал кусочек породы охотничьим ножом на геологическом молотке и подавал Василию Игнатьевичу порошок. Зырянов ссыпал в пробирку, взбалтывал, поднимал против неба, — все напряженно смотрели на пробирку… Девятая проба. Василий взглянул на оставшийся кусочек минерала — и выкинул загрязненную пробирку в шурф. Ваня обтер руки. Женя тщательно измолол последний образец. Сеня держал спичку у коробки.
Бензол, спичка, вторая спичка, взболтали. Оседает песок на дно пробирки, оседает муть, бензол осветляется. Зырянов бросил последнюю пробирку в шурф вместе с образцом, вместе с бензолом.
Его било возбуждение. Он обвел взглядом товарищей:
— Нефти окончательно нет в третичных!
Он с вызовом смотрел. За измазанными, в поту, озабоченными лицами товарищей уже виделись ему чисто вымытые, враждебно-спокойные лица Порожина, Небеля. И рядом — крохотная бородка и спокойно-внимательные глаза Осмина.
— Понятно! — крикнул Сеня. — Значит, нефть на самом дне, в кембрии! Тайна Байкала раскрыта!
