Шаг сквозь туман. Дилогия - страница 104
познакомитесь со своими провожатыми. Теперь всё. Да, всё то, о чём мы
говорили, должно остаться между нами.
Попрощавшись, я ушла в свою землянку. Быстро что-то я стала привыкать к
реалиям нового времени. Ночь прошла спокойно. Позавтракав, хотела
немного привести себя в порядок, но меня вновь вызвали к командиру и там
представили двум моим ровесникам, с которыми мне предстояло идти на
задание.
Через несколько минут мы покинули лагерь. Идти по заснеженному лесу
было трудно, но партизаны, не останавливаясь, двигались уверенно вперёд и
вскоре мы оказались на дороге, ведущей в город.
Через час пути показались первые дома небольшого городка, куда мы и
направились. Деревянные дома постепенно стали уступать место каменным
собратьям. На главной площади виднелся собор, поостренный по моим
прикидкам, лет двести назад. Площадь окружали многочисленные магазины,
магазинчики и торговые лавки. Народ сновал туда-сюда, занятый обычными
житейскими делами. Мои спутники, оставив меня дожидаться их, куда-то
исчезли. Я присела на скамеечку в сквере и стала осматриваться. Пробежала
девчушка с корзинкой в руках, наверняка послали за продуктами, которыми
торговали крестьяне из окрестных сёл. Пожилой мужчина с сапогами,
перекинутыми через плечо, направился к сапожнику. Женщина тащила куда-
то упирающегося мальчишку, который всё время как заведённый повторял
одну фразу.
-Не пойду я к нему. Пусти, зуб уж почти и не болит. Ну, пусти!
Идиллия, да и только, если не знать, что идёт жестокая война. Немцев, как
это ни странно, нигде видно не было. Изредка проходили мужчины в чёрной
форме с белыми повязками на рукавах и с винтовками, перекинутыми через
плечо. Проехала телега, запряжённая старой лошадью, с трудом тащившей
свой груз. Где-то затявкала собака; зашипев, кошка вскарабкалась на дерево.
Мои спутники задерживались. Пора бы им уже и подойти. Внезапно эту
мирную картину нарушил крик, раздавшийся как гром среди ясного неба.
- Тикайте, люди добрые, облава!
На мгновение над площадью повисла вязкая тишина. Кошка испуганно
смотрела с дерева, девчушка от неожиданности уронила свою корзину, а
мальчишка, до этого, сопротивлявшийся изо всех сил попыткам матери
затащить его к зубному врачу, перестал ныть и испуганно посмотрел на
собор, из-за которого появился грузовик с вооружёнными солдатами.
Тишина взорвалась многочисленным разноголосьем.
-Тимофевна, чего застыла? Тикай, твою мать!
Эта самая Тимофеевна, женщина лет шестидесяти, вдруг заголосила:
-Ой, боженьки, что деятся-то! Ироды окаянные, людям жить спокойно не
дають!- и побежала, придерживая рукой юбку. Убежать ей не удалось.
Солдаты выгрузились из машины и стали загораживать выход с площади.
Увидев, что один из переулков перекрыт, народ бросился к другому, но было
поздно – там тоже стоял грузовик, и солдаты дружно спрыгивали на землю,
направляя оружие в сторону толпы, пытавшейся покинуть площади.
-Всё, не уйти, - кто-то обречённо произнес у меня за спиной.
Я оглянулась и увидела молодую женщину, прислонившуюся к дереву сзади
меня. В глазах у неё стояла вселенская тоска.
-Это конец, - со слезами на глазах сказала она.
-Оглянувшись, я заметила, что сзади скамейки виднелся большой сугроб. А
что, вариант. Схватив девушку за руку, потянула её, пока нас не заметили, в
сторону сугроба.
-Скорее, есть шанс укрыться, - прошептала я.
Укрывшись за сугробом, руками накидали на себя сверху снега. Едва успели
это сделать, как услышали совсем рядом с собой голос.
-Не, герр Шульц¸ здеся никого нету. Сугроб толькось и всё!
-Сугроб, так сугроб. Всех собрали?
-Кажись всех!
-Тогда – по машинам.
Услышав разговор, я обрадовалась, что вскоре всё закончится, и можно будет
выбираться из снега. Скажу, что лежать на холодной земле удовольствие
малоприятное.
Послышался шум моторов, крики солдат и плач людей. Вскоре все звуки
начали отдаляться, становясь всё глуше и глуше. Раздалось жалобное
кошачье мяуканье, неуверенный собачий лай, и где-то рядом прошелестел
голос:
-Митька, вылазь, можно ужо, всё разъехались.
Ну что же, и нам пора. Стряхнув с себя снег, мы поднялись на ноги.
-Зина,- представилась девушка.
-Светлана, - ответила я и огляделась в растерянности по сторонам.
-Как я понимаю, тебе некуда идти, - предположила Зинаида, - если не против,
пошли ко мне. У меня переночуешь. И спасибо тебе!
-За что? - удивилась я. - Вроде бы ничего такого и не сделала.
-А ты, как я вижу ничего так и не поняла! Думаешь, зачем облаву устроили?
Зинаида объяснила ситуацию, пока мы добирались до её дома, - немцы тоже
люди и не дураки к тому же. Зачем им народ? А вот зачем. Молодых и
здоровых девок и парней на работы в треклятую Германию отправят. Тех,
кто постарше, возможно, и отпустят. Пару – тройку человек партизанами
объявят. Вот и все дела. Загребли бы нас с тобой как миленьких и прямиком
к какой-нибудь фрау в услужение!
-Слышь, а про партизан я что-то не поняла!- постаралась я изобразить
сплошную дремучесть
-Явно ты не от мира сего! Недавно что-ли к нам попала?
-Я из Москвы неделю как.
-Тогда всё ясно. Вы там ни сном, ни духом о том, что у нас творится.
Объясняю. Объявят вот так партизанами, а назавтра казнят этих людей,
запросто так. Для острастки, чтобы другим боязно было, - пояснила Зинаида.
