Шаг сквозь туман. Дилогия - страница 74

случаем, не врёшь? Помню, году этак, не дай соврать, в восемнадцатом

останавливалась у нас одна такая художница. Уж не знаю, что она делала в

нашей глухомани, но мой портрет нарисовала.

-Написала, - машинально поправила я.

-Вот, вот и та говорила: «Написала я ваш портрет, держите и за приют вам

спасибо!» - С этим и ушла, а вместе с ней мужик и девка были. Клавой

кликали её. Красивая аж жуть.

-Кто красивая? - поинтересовалась я.

-Да Клавка та! Пока они у меня гостевали, парни наши деревенские всё к ней

подкатить пытались.

-Что это такое подкатить?

-Это значится, закадрить!

-Света я, - решив не называть своего настоящего имени, ответила я. Впрочем,

и это было правдой. Для всех в этом времени я была Светланой Гольц.

-Светлана, так Светлана. Только сдаётся мне, что зовут тебя иначе. Да бог с

тобой, не хочешь говорить и не надо! Кажется мне, что встречала я тебя

раньше. Что-то знакомое. Слушай, кажись, я поняла, на ту художницу ты, как

две капли воды, похожа. Случайно не сродственницы? Да что это я? Откель

знать тебе, коль не виделись вы ни разу. Да и откуда? Тебе, чать, лет

двадцать, двадцать пять от силы. Когда они пришли ко мне, тебя, наверное, и

в помине не было. А похожа ты на неё, аж жуть берёт. Если бы не прошло

почти двадцать лет с тех пор, то и я бы подумала, что встретила ту

художницу снова. Странные твои дела, господи!

Ну ладно, пошли, чего лясы точить. Нам ещё и обратно успеть надоть.

Сейчас темнеет рано. Смотри, Васька мордой закрутил. Чует, зараза этакая,

что скоро придём, а там ему сметанки отвалят чуток. Вот он и ждёт, не

дождётся, когда дойдём. Сейчас соскочит, сам побежит, не терпится ему

лакомства отведать. Пущай бежит, кум хоть заранее узнает, что я иду.

Действительно кот спрыгнул на снег и, посмотрев на хозяйку, дождался

разрешающего кивка и побежал к деревне.

Вскоре мы подошли к довольно большой избе, из трубы которой вился

дымок.

-Нам туда, - указала рукой старушка, - давай, не бойся. Кум у меня мужик

добрый. Примет, накормит.

Мы уже отряхивали снег с валенок, когда из избы вышел мужчина средних

лет в накинутом на плечи полушубке.

-Кума, рад тебя видеть, проходи! А это кто с тобой?

Договорить он не успел, лицо у него вытянулось:

-Светка, что ли? Ну, точно, она, художница, мгновенно сориентировался

Пётр. - Но как? Дай вспомню, когда последний раз её видал. Ну да, году в

восемнадцатом. Я тогда молодой был, на её подругу Клавку заглядывался,

но ничего у меня не вышло тогда. А ты не изменилась, всё такая же молодая.

-Слышь, Пётр, чего гостей на холоде держишь? – Аглая прервала своего

кума, - веди в дом давай!

-Да ладно, чего шуметь! Заходьте, - Пётр приоткрыл дверь, пропуская нас

внутрь.

В избе было тепло. Мы прошли в комнату и сели за стол, на котором вскоре

появилась ароматная жареная картошка с салом.

Аглая изумленно посмотрела на кума, словно спрашивая, когда это он успел

нажарить. Пётр объяснил, когда в доме появился кот, понял, что кума на

подходе, вот и расстарался.

На столе оказались и огурчики, и капуста, а центральное место заняла

литровая бутыль с желтоватой жидкостью. Кажется, я догадывалась, что в

ней.

-За встречу!- произнёс хозяин дома, разливая самогон по стаканам.

-Светка, ты пила ли когда такое? - поинтересовалась Аглая.

-Приходилось,- развеяла я её сомнения.

-Ну, вздрогнули, - Пётр первым осушил свой стакан, а за ним и мы. Тепло

обожгло желудок, и приятная истома ударила в голову.

-Жизнь удалась,- подумала я, нацеливаясь на вторую порцию горячительного

напитка.

Впрочем, увлекаться не стоит. Завтра голова болеть будет, а мне так много

следует узнать: кто же был в гостях у Петра и Аглаи двадцать лет назад. И

кто такая Клавдия? Поэтому я отказалась от третьего тоста и решила тут же,

не вставая от стола, всё и разузнать. Пётр, приняв и третий стакан, правда, не

полный, стал разговорчивым и вот, что он поведал:

-Случилось это толи в восемнадцатом, толи в девятнадцатом году, точно уж

и не припомню. У нас тогда было неспокойно. Недавно закончилась

Гражданская война, и в деревню наведывались то белые, то красные, иногда

появлялись бывшие владельцы усадьбы, той, что неподалёку от Ивановки. И

всем им было что-то нужно! Как-то ноябрьской ночью я услышал стук в

окно. Больно уж вставать не хотелось, но чем чёрт не шутит, пальнут вдруг

или ещё хуже, дом подпалят. Подойдя к окошку и приоткрыв занавеску,

увидел троих, одного мужчину и двух женщин. Было заметно, что одной из

женщин нездоровится. Решив, что особой беды от них, не будет, открыл

дверь. Выяснилось, пробираются в Москву, а в дороге одна из женщин

приболела. Я пустил их переночевать, а утром мы увидели, что Светлане, так

больную-то и звали, стало совсем худо: она не могла встать с постели. Я

потрогал её лоб и понял, что дело плохо.

-Вы можете помочь нашей подруге? - спросила вторая женщина, Клавдия.

-Я точно не смогу, но моя кума может попытаться,- ответил я.

-Умоляем вас, спасите её! Мы заплатим, - и мужчина протянул мне брошку,

как он объяснил, очень дорогую.

-Сейчас принесу, покажу.

Пётр поднялся и, пошатываясь, скрылся в соседней комнате. Вскоре он

появился, бережно прижимая к груди небольшую коробочку, и тут мне

показалось, что я эту коробочку уже где-то видела.

-Вот, глянь, - и Пётр протянул мне брошку. Это была ветка ландыша -