Шаг сквозь туман. Дилогия - страница 99
Москву. Галина с мужем и Виталием, оказавшимся её двоюродным братом,
останутся в моей квартире, да и я, пожалуй, задержусь у них в гостях на
некоторое время.
-Как вы думаете выбраться из Петербурга?- обратилась я к Николаю. - У вас
двое детей, они не выдержат долгой дороги.
-Есть у меня одна задумка, - заявил Николай, - ещё до войны, в тринадцатом
году, здесь в Петербурге году инженер Сикорский представил свой аэроплан,
который назвали «Русский Витязь». Помнишь, Вера, наши знакомые
поднимались на нём в небо?
-Кажется, начинаю понимать, о чём ты. Хочешь воспользоваться этим
аэропланом и добраться на нём до Парижа?- перебила мужа Вера.
-И да и нет,- задумчиво сказал Николай. - У нас в полку была пара подобных
аэропланов, но боле быстроходных и назывались они по имени легендарного
русского богатыря «Илья Муромец». Я знаю, один такой находится в
Гатчине. Туда его перебросили ещё в начале войны, он там так и остался. Я
проверял. Вот на нём мы и полетим. Одно плохо, знакомых аэронавтов у
меня нет.
-Как это нет? - послышался голос Степана, - а я?
-А что ты?- поинтересовались сразу все находившиеся в комнате.
-Я один из них и летал на «Илье». Мы с моим другом загорелись
воздухоплаванием и решили, что небо ждёт нас. Записались на курсы
аэронавтов и вот, пожалуйста, он перед вами!
Вот тебе и серый волк! Ох, Степан, Степан, какие ещё сюрпризы он
подготовил для нас?
Юный воздухоплаватель, почесав в задумчивости лоб, пояснил, что для
управления аэропланом потребуется четыре лётчика. Друга он уговорит, а
где взять ещё двоих?
Виктор поинтересовался, трудно ли управлять воздушным аппаратом. Степан
пояснил, что не труднее, чем автомобилем. Тогда Виктор предложил свою
кандидатуру на роль третьего пилота.
-Я тоже умею управлять авто, - вдруг сообщила Вера.
Николай с удивлением посмотрел на супругу и покачал головой. Да, с такой
женой не пропадёшь: из горящего особняка уйдёт и авто на ходу остановит,
-всё, как у Некрасова.
На следующий день решили выбраться в Гатчину, «Руссо-Балт» стоит у
подъезда, так что доберемся без проблем. А пока суд да дело, надо
разобраться с самоцветами. Следует поделить их поровну, никого при этом
не забыв. Вере с мужем и детьми, естественно, потребуются деньги в
Париже, если, конечно, они туда попадут. Никифору с Галиной также нужны
будут некоторые суммы на лечение сына. Я свою долю положу на счёт в
один из лондонских банков, поручив это дело Виктору. Остальные, я думаю,
также без труда найдут применение своей части драгоценностей.
Ночь прошла спокойно, а на следующее утро мы отправились в Гатчину на
военный аэродром. Мы - это Николай, Степан и я. Аэродромом, как я поняла
из разъяснений Николая, это можно было назвать с трудом. Единственный
ангар, где хранилась модель переделанного под военные нужды «Ильи
Муромца», и взлетная полоса. Вот и весь аэродром. Ещё в шестнадцатом
году самолёт охранялся, даже присутствовала некая обслуга по ремонту.
После октябрьской революции все разбежались, и ангар оказался временно
заброшенным.
По дороге попадались конные разъезды, но к нам у них претензий не
возникло: автомобили были редкостью и на них разъезжало начальство,
наделённое полномочиями новой властью. От Петербурга до Гатчины было
приблизительно 45 километров, так что добрались мы туда часа через
полтора, ещё минут двадцать искали подъезды к ангару. Действительно, все
дороги к взлётной полосе были занесены снегом. Значит, придётся ехать
сюда ещё раз, разгребать подходы к ангару и освобождать путь для взлёта.
Николай предложил всё-таки посмотреть на самолёт, сказав, что в ангар
можно попасть не только через основные ворота, но также через маленькую
дверцу, которой в своё время пользовался технический персонал.
Мы вошли внутрь, и только тут я впервые в жизни увидела это чудо
российского авиастроения. Это был шестистоечный биплан с крыльями
очень большого размаха. Четыре внутренние стойки были попарно сближены
и между их парами установлены двигатели, стоявшие совершенно открыто,
без обтекателей. Ко всем двигателям был обеспечен доступ в полете, для чего
по нижнему крылу шла фанерная дорожка с проволочными перилами.
Стеклянная кабина возвышалась высоко под потолком, за ней виднелся
своеобразный салон, предназначенный для перевозки пассажиров, а по бокам
от кабины были расположены пулемёты. Уловив мой удивлённый взгляд,
Степан пояснил, что пассажирский аэроплан в годы войны был
переоборудован под нужды военных и использовался на фронте.
Достав лестницу, Степеан проворно забрался внутрь и уже сверху,
обследовав кабину, крикнул, что лететь можно хоть сейчас, даже баки
заправлены. Правда, потребуется время для прогрева мотора, а так всё в
норме.
- Ну что, завтра на расчистку взлётной полосы, и через день в путь. Съюзен,
может с нами, домой в добрую Англию? - предложил Николай.
- Чуть позже, у меня ещё остались дела здесь, в России. Я когда-то обещала
отцу, что займусь поисками его сестры и её семьи. Пришло время выполнить
свой долг.
Домой мы вернулись как раз к обеду и, предупредив всю компанию, что
завтра едем снова в Гатчину, приступили к дележу драгоценных камней. Всё
прошло без каких-либо неожиданностей. Все остались довольны, каждый
