Благодать - страница 25

– Но это же ужасно! Как же так можно: отца в психушку? И Вы так спокойно об этом говорите?

– Сейчас такое время, что всё можно. Слово «нельзя» сейчас для многих людей просто не существует… Так вот я и говорю, что Шмульзон этот враз меня разоблачил. А уж как я старался, как буянил! Покруче тебя! А он смотрел-смотрел на меня, хитро улыбался, а потом снял очёчки свои, протирает на них стёклышки и говорит мне: «Вы прямо как призывник на медкомиссии под шизофреника косите. Скажите честно: зачем Вам это надо?». Я и рассказал ему всё, как на духу. Он вздохнул и говорит: «Оставайтесь, раз такое дело, Иван Васильевич».

– Вас зовут Иван Васильевич? А меня – Иван Ильич.

– Очень приятно, будем знакомы, – и два Ивана пожали друг другу руки. – Вот я теперь здесь, можно сказать, живу. Иногда персоналу помогаю, чем могу. Иван, а у тебя есть дети? Вообще, расскажи-ка о себе, а то я соскучился совсем без общения с людьми из мира. Это ничего, что я на «ты» с тобой?

– Да ничего. Мои дети сейчас в США живут. Они оба – военные инженеры, но здесь не могли по специальности устроиться: работали то грузчиками, то дальнобойщиками, а потом их пригласили в Америку работать, вот они и уехали. Правда, там тоже не по своей специальности работают, но всё-таки лучше, чем здесь продукты в магазинах разгружать. Теперь вот звонят нам, говорят, что там – очень хорошо, даже нас хотели туда забрать, но мы не поехали: тяжело в таком возрасте свою жизнь кардинально менять. Хотя и скучаем без них, без внуков.

– А как ты сюда попал? Что случилось-то?

И Иван Ильич всё рассказал Ивану Васильевичу, начиная с Именослова и заканчивая скандалом с женой. Про Анти-Ивана, правда, не рассказал: во-первых, тот давно не давал о себе знать, а во-вторых, Иван Ильич просто не знал, как об этом рассказывать. Он действительно боялся, что его сочтут по-настоящему сумасшедшим. Иван Васильевич всё это время слушал его очень внимательно.

– Я, правда, ещё вот стал сам с собой иногда разговаривать, – как бы оправдываясь, добавил Иван Ильич.

– Ну и что? Я, например, очень часто сам с собой разговариваю: это от одиночества. Ведь человек – это такой механизм, которому необходимо хоть с кем-то общаться.

– Но я же не одинокий: у меня вот жена есть… Точнее, была… Точнее, я даже не знаю, есть ли она у меня сейчас!.. – Иван Ильич заплакал. – Я же работал, столько друзей было, а теперь от меня будут все шарахаться, как от прокажённого.

– Это оттого, Ваня, что современный человек разучился общаться с себе подобными. Вот посмотри: с кем, а точнее, с чем современный хомо сапиенс общается? С телевизором, с компьютером, с телефоном. Он глаз другого человека не видит, эмоции его не чувствует, поэтому мы все сейчас – очень одинокие люди, Ваня.

– Но я боялся, что меня не поймут, – оправдывался Иван Ильич.

– А это уже гордыня в тебе взыграла: дескать, я такой умный-разумный, что никто меня из простых смертных не поймёт. Я вот отлично тебя понял и скажу тебе, что никакого заговора здесь нет. Просто были когда-то древние цивилизации, от которых сейчас мало что осталось в виде слов каких-то или имён. А русская цивилизация, как и другие народы, что-то позаимствовала у них. У Жозефа де Местра – был такой посланник Сардинского королевства при русском дворе в начале девятнадцатого века – есть афоризм «Поскребите любого русского, и вы обнаружите татарина». Так то. Вот Карамзин утверждал, что «сия великая часть Европы и Азии, именуемая ныне Россиею, в умеренных её климатах была искони обитаема, но дикими, во глубину невежества погруженными народами, которые не ознаменовали бытия своего никакими собственными историческими памятниками» и которых грамоте обучили болгарские просветители Кирилл и Мефодий. А как же быть с учением Татищева и Ломоносова о том, что корни русского народа со своей письменностью и культурой уходят в глубины тысячелетий? Как относиться к трудам Вернадского, где история русского народа начинается с каменного века? А «Книга Велеса»? Мы же совершенно не знаем своей истории, да и знать её не хотим, так как нам важнее знать подробности личной жизни светских львов и львиц, а не свою историю, которая к тому же настолько переврана и перекроена на усмотрение очередной правящей элиты, что теперь уж трудно и, может быть, даже невозможно отделить зёрна от плевел. Но, несмотря на всё это, Россия всё равно кажется мне очень молодой, даже юной максималисткой. Ведь откуда у нас такая живучесть? От молодости нашей нации. Вот представь себе, если к нам какой-нибудь европеец приедет жить вот в этом нашем аду, где никто никого не уважает, где жизнь человеческая даже в полкопейки не ценится. Он же в первый день ноги протянет.

– Но ведь мы были великой нацией! Я вот читал, что славяне даже участвовали в строительстве Рима!

– Все нации по-своему выдающиеся. Но ведь нация не сама по себе гениальна, а создают эту гениальность отдельные люди: у каждого народа и подлецов с мерзавцами и гениев предостаточно. Ведь русская нация в прошлом совершила много славных дел, и именно в прошлом она является великой. А что может быть великого и славного у нас сейчас, когда мужики спиваются с ранней юности, работать не могут, а бабы предлагают себя иностранцам за любую цену и в любом качестве? Какое величие может быть у такой нации, какое будущее её ждёт? И гадать не надо.

– Это потому, что существует мировой заговор против нас, – несмело предположил Иван Ильич.

– Это потому, что человеку свойственно винить в своих бедах и неудачах кого угодно, но только не себя, потому что легче всего сложить с себя ответственность за свою жизнь на чужие плечи. Самая удобная позиция: кого-то обвинить, а я сам такой хороший и правильный, что даже удивительно, почему вокруг меня все настолько плохие и неправильные. Вот, что образованного и самодостаточного человека отличает от неразвитого дикаря? То, что он способен отвечать за свою жизнь, за свои поступки, а дикарь не понимает ничего из того, что его окружает – почему молния сверкает, почему гром гремит, – боится всего и во всём видит угрозу для себя. Это ж мы только сами себя считаем цивилизованными и образованными, а на самом деле недалеко ушли от первобытного человека по степени внушаемости, недоверию к окружающим и патологической боязни всего непонятного нам и непохожего на нас. Сколько бы мы университетов не закончили, а на мир смотрим так же, как герой Савелия Крамарова из «Неуловимых мстителей», который при виде всего незнакомого и непонятного кричит «Нечистая, чур меня, чур!». Сами себя окружаем несметным количеством страхов. Люди всегда кого-то или чего-то боятся и ненавидят: женщин, мужчин, молодёжь, стариков, чёрных кошек, белых ворон, числа «13», евреев, арабов, блондинок, цыганок, лета, зимы, жизни, смерти, богатства, бедности, комет на небе, начальства, подчинённых, чужого наречия, воды, высоты и так далее – всего и не перечислишь. Современные психологи насчитали свыше пятисот различных фобий человека. Учёные связывают человеческие страхи и тревожные состояния с несовершенством вестибулярного аппарата и мозжечка и даже с генетическими мутациями, а Стендаль утверждал, что «источник страха кроется не в опасности, а в нас самих». Мы всегда боимся тех и того, кто или что на нас не похожи, невольно наделяем их враждебностью к нам, и в то же время завоем от тоски, если все и вся вокруг станут похожими на нас. Такова уж человеческая природа. Ведь охота на ведьм никогда не заканчивается после уничтожения последней ведьмы, потому что страх и ненависть перекидываются на другие объекты. Все революции, расправившись со своими врагами, со временем начинают пожирать своих же героев: Робеспьер активно участвовал в революции, а она его затем отправила на гильотину, а у нас был тридцать седьмой год, когда были уничтожены почти все преданные делу Партии большевики. Гитлер вот начал с преследования евреев, потом перекинулся на славян, а потом и вовсе все народы объявил вне закона, потому и потерпел поражение. Такие господа в конце концов начинают на своё отражение набрасываться с кулаками. А, вообще, вот послушай, что учёные открыли, – Иван Васильевич взял газету со столика и принялся читать вслух. – Где же это?.. А, вот: «Европеоидная раса появилась в результате мутации ДНК чернокожих людей десятки тысяч лет назад. Таким образом, все люди Земли на генно