Замуж срочно! - страница 50
– Ты думаешь, кто-то поедет в пять утра на свидание? С такой сомнительной красавицей, как я? После одного утреннего сеанса переговоров? Папа, ты наивный шестидесятник! Он тебя разводит!
– Так, – ответил папа. – Нам, из нашего Говнючинска, тоже ехать не меньше часа. Завтра в шесть все должны проснуться, – посмотрел он на дочь. – И вот тут вот по стойке «смирно» пить кофе! А то мы с мамой не успеем позавтракать.
– Что значит мы с мамой? – уставилась на него Риммочка.
– То и значит. Мы с мамой тоже едем, нам нужно по магазинам…
– Да, – закивала маман. – Нам нужно выбрать плитку, посмотреть ламинат, ремонт будем делать… А то мы прям чего-то уж совсем пообтрепались.
Семейство Риммочки поселилось на даче, которая, по сути дела, только называлась дачей, на самом же деле это был старый вполне приличный дом, в маленьком райцентре, недалеко от областного города, где все раньше жили и где еще работал отец. Переселение случилось в целях экономии, как уже говорилось, после того, как лопнул банк. Шикарную квартиру в центре пришлось сдавать. Маман смогла устроить это за бешеные, нужно отметить, деньги, скромная тихая маман умела обтяпать выгодное дельце.
Со временем надеялись вернуться в мегаполис, однако вскоре все привыкли к тихой жизни на берегу реки и решили остаться тут навсегда. Рыбка, банька, огородик – об этом, оказывается, мечтал папа. И внуки! Рыбка, банька, огородик и внуки. И еще самогон на смородине, который он будет варить вместе с будущим зятем.
В общем, Риммочка в шесть утра была уже на ногах и волновалась, заедая свой девичий стресс голландским сыром.
Она, как и любая женщина, не знала, что надеть. Одно ей было мало, другое тоже мало. С прической караул, черные кудряшки без укладки не хотели ложиться, она замотала их кое-как на затылке и кинулась рисовать лицо.
– Подойди ко мне! – позвал отец. – Я хочу видеть все свои шансы.
Он оглядел дочь таким профессиональным взглядом риелтора, как они обычно глядят на вторичное жилье, прикидывая, сколько нужно туда еще вбухать.
Риммочка вытянула руки по швам. Тонкий трикотажный блейзер сразу выдал все проблемы рельефа. Джинсы сползали с круглых боков, ремень широкой горизонталью подчеркивал отсутствие талии, но было уже некогда.
Норковое манто, которое маман накинула Риммочке на плечи, положение не спасло, манто было слишком коротким и болталось глупой пелеринкой в проблемной зоне.
Папа сурово молчал. Риммочка покраснела и захныкала:
– Ну, все! Я – корова! Я ему не понравлюсь! Я вообще никуда не поеду! Вам надо внуков, вы и езжайте!
– Не придирайся к девочке, – пропела безмятежная маман. – В женщине главное – глаза и добрая обаятельная улыбка…
Папа сощурился и повел себя как настоящий полководец. Он поднял руку и скомандовал дочери:
– А ну-ка, быстро!.. Надевай все золото!
У Риммочки было что надеть, в хорошие времена папа баловал своих женщин. Сапфиры и бриллианты удачно завершили образ. В дорогу взяли пакет сдобных сухариков и всей семьей хрустели до самого автовокзала.
В назначенное время папа притормозил у вокзала, он выбрал точку с обзором площадки, куда подходили междугородные автобусы. Через пять минут автобус из райцентра, который находился в трех сотнях километров, подъехал, пассажиры начали спускаться. Риммочка отвернулась, снова захныкала, что все это шутка, что никто не приедет, но вдруг в дверях автобуса показался тот самый парень, которого приманил папа, и все семейство устремило взоры. Из автобуса вышел красавец-мужчина, он был в длинном синем пальто, полы этого шикарного пальто эффектно отбрасывал ветер, открывая стройные крепкие ноги в высоких солдатских ботинках, на голове у красавца был чегеваровский берет. Он вышел из толпы и огляделся.
– Да-а-а-а… – оценила маман.
Папа удовлетворенно хмыкнул. Риммочка схватила последний сухарик и забеспокоилась.
– И о чем я буду с ним разговаривать?
– Вот это, дочь, забота не твоя, – сказал ей папа, – если бы на свиданиях нужно было разговаривать, я бы лучше сам вместо тебя сходил на свидание.
– Иди, иди, – подтолкнула маман. – Пусть он сам разговаривает, сам приехал, пусть сам и разговаривает…
– Что, все? – испугалась Риммочка. – Что, прямо сейчас идти?
– А зачем мы приехали сюда в такую рань? Сухариков погрызть?
Риммочка вышла, отряхнула крошки с норковой шубки. Обычно девушки в таких ситуациях, на старте, втягивают живот и выставляют грудь вперед. Риммочка живот не втягивала, он ее не беспокоил, вперед она выставила лоб, и так… с легким козьим наклоном головы… двинулась в сторону объекта.
– Мы рядом! – крикнул папа. – Если что – телефонируй.
– Смотри ему в глаза, – напомнила маман. – Контакт глазами! Не забудь…
Риммочка растянула свою самую детскую, самую добрую улыбку и понесла ее навстречу незнакомцу, заплетая ногами, как медвежонок. И все же под утренними лучами почти уже совсем весеннего солнца она была очень даже мила и вся сияла, блестели ее волосы, блестели меха, бриллианты, и, конечно же, ее глаза блестели тоже.
– Приффет… – сказала Риммочка и посмотрела незнакомцу в глаза. – Я думала, ты не приедешь. В такую рань…
Красавец рассмеялся и, раскрыв объятия, шагнул навстречу своему счастью. Он улыбался точно так же, как Риммочка, как будто одна мама их обучала. И голову ломать никому не пришлось по поводу темы для разговора. Что тут думать? В восемь утра, после раннего пробуждения, первым делом, конечно же, нужно было позавтракать.
Че Гевара повел Риммочку в самую лучшую кофейню. Заказали хачапури со стопкой настоящей чачи, которую подавали только в этой грузинской кофейне. И чашку кофе. Риммочка успокоилась. От папы пришло СМС. «Ну как?» – спросил папа. Риммочка ответила: «Едим».
