Судьба-злодейка - страница 12
А Лерочка-то – себе на уме! Очень приятно и весело провела студенческие годы, но замуж пока не вышла. Не взяли, видно. Или просто не нашла того принца, о котором мечтала. Так теперь школьную любовь вспомнила. Ну, на безрыбье… Не может же она столько лет любить его всерьез! Или может?… Вот это – не дай бог… Как объяснить капризной красавице, что он для нее – не вариант? Она-то привыкла считать себя принцессой…
Однако приснилась Роме не Лера. Ему приснилась девушка с серыми глазами. Она внимательно смотрела на него, словно ожидая, что он скажет. А он терялся, тушевался, стеснялся чего-то. Потом она куда-то делась. Не то ушла, не то растворилась в воздухе. А он за всю ночь так и не придумал, что же ей сказать.
Проснувшись, вспомнил сон и удивился: надо же! Лерка ему, значит, нехороша, а дочка уборщицы – в самый раз, выходит? Приснится же такое… Ладно, на этот случай есть другая поговорка: «Куда ночь, туда и сон».
Марина едва дождалась, пока закончится этот «вечер школьных друзей». Хорошо, что у них ресторан был заказан на семь вечера. А то веселились бы тут до утра, а ей что делать? Ночевать бы пришлось, наверное, в школе. Или бежать сюда к пяти утра, чтобы успеть убрать до начала уроков.
Как же ей надоела такая жизнь… Ничего не видит, кроме веника и тряпки. Девчонки по дискотекам ходят, на концерты разные бегают, потом в классе хвастаются друг перед другом, рассказывают. А она всегда отмалчивается. О чем ей рассказывать? О ведрах и швабрах? Или о том, что мать вчера так напилась, что не смогла дверь отпереть? Так возле двери и уснула: сидя, в углу, привалившись головой к двери. Марина, вернувшись домой, потом с трудом затащила ее внутрь. До дивана дотащить и взгромоздить на него сил не было, пришлось оставить в прихожей. Только одеялом накрыла, чтобы не простудилась. Главное – мать уже внутри, в квартире. А в комнате или в прихожей – это уже не так важно.
Сделав кое-как уроки, Марина стала укладываться. Она старалась высыпаться, потому что сил ей нужно немало: сначала учеба, после – работа. И дом обиходить надо, и за матерью присмотреть. И где она только деньги берет на выпивку?… Дома – шаром покати, даже хлеб не всегда есть. Это счастье, что добрые школьные поварихи Маринку подкармливают. Из жалости. Понимают, как нелегко ей живется. Всегда в конце рабочего дня оставляют ей что-то поесть. У них в столовой всегда в котлах есть какие-то остатки: то суп, то каша. Ну, и хлеб, конечно, тоже есть всегда. Не то что дома… Котлет ей, конечно, не достается, но это и понятно: яйцо, котлета, рыба жареная – это все порционно, все посчитано по количеству учеников. А гарниры и первые блюда варят «с запасом», чтобы хватило, если вдруг кто-то добавки попросит. Да где там! Сытые благополучные гимназисты от такой простецкой еды воротят свои холеные носики. Им больше нравится в буфете покупать пирожные и коржики. Да еще из дому приносят с собой то шоколадки импортные, то мандаринки с бананами. Их столовской едой точно не удивишь. Так что добавки никто не просит.
А Марине это только на руку. Она даже придумала, как этой едой мать кормить. Смотрела-смотрела, как поварихи перед мытьем кастрюль выбрасывают в мусор остатки еды, и придумала. Стала приносить с собой пустые банки. А поварам все равно, куда из котла выгружать невостребованные макароны или картошку: можно в мусор, а можно и в Маринкины банки. И таким образом девочка решила проблему вечного голода: теперь в доме всегда была хоть какая-то еда, причем свежая. И они с матерью уже не голодали.
Укрывшись с головой, она стала вспоминать вечерние события. Опять этот противный Полынин нарисовался! Вот уж говорящая фамилия! Настоящая полынь: и манкий, и горький. Каждый раз при встрече с ним в душе разливается горечь. Но сегодня он смотрел на нее с неподдельным интересом. Или показалось?… Нет, не показалось. Даже просил Тошу, чтобы познакомил. Она смутилась и убежала. А зря. Надо было напомнить ему про ту давнюю незаслуженную подножку. И про то, как вытолкал ее из класса, когда она там делала уроки, никому не мешала, а ему приспичило именно там амурничать с Лерой. Как будто в школе мало пустых классов… Вот надо было напомнить! Небось, перестал бы так мило улыбаться! Да что теперь жалеть… Раньше надо было сообразить. Хотя, если честно, у нее бы недостало духу сказать такое. Это сейчас можно себе позволить помечтать. А там, на чужой вечеринке, ей просто хотелось побыстрее убраться с глаз. И еще хотелось, чтобы они тоже убрались оттуда побыстрее. И чтобы намусорили не слишком сильно.
А красивый какой стал Полынин… Совсем взрослый, деловой, вальяжный. Тоша говорит – архитектором стал. Слово такое чуднóе… Тоша объяснил, что это такие специальные люди, которые строят дома. Точнее, проектируют. Сами придумывают, чертят, считают, потом строительство затевают. Это ж сколько знать надо всего-всего! Подумать страшно… Вот ей, Марине, хоть бы на тройках удержаться, чтобы из гимназии не выгнали. А он столько всего знает! Не зря, видать, ему медаль дали. Действительно умный. И красивый. Такой красивый…
И Лера красивая. Марина узнала ее, хотя та остригла свои замечательные локоны. Впрочем, короткая стрижка ее не испортила. Только сделала взрослее, что ли… И опять повторилась ситуация выпускного вечера: Антон не сводит глаз с Леры, Лера – с Романа, а Роман зациклен на своей персоне. Еще бы не зациклиться: и красивый, и умный, и успешный. Столько всего отпущено одному человеку! А Марине ничего этого Боженька не дал. Ни ума особого, ни красоты. Про успешность вообще говорить не приходится. Предел мечтаний – получить аттестат зрелости. Ну, работу найти. Может быть, когда-нибудь повезет выйти замуж. Но это – вряд ли. Мать она бросить не может. А такая теща кому понравится?
