Любовь под напряжением - страница 62
Наглая девица, что стояла напротив, по-прежнему глядела с пренебрежением и вызовом. Я почувствовала, как злость начала меня душить. И тут же вспомнила школьные годы – как расправлялась с неугодными, которые смеялись над Валюшей. Зло была тихой, но вечно вляпывалась в какие-нибудь истории. Например, класса до шестого Валя заикалась в те моменты, когда волновалась. Чаще всего паника накрывала ее на уроках английского. Этот предмет она всем сердцем ненавидела. Подруга признавалась, что стесняется проговаривать слова с произношением, и вообще она не может зазубрить все эти непонятные реплики. Поэтому, когда нас с Валей в один ужасный день вызвали к доске произносить заданный на дом диалог, класс покатывался со смеху. Я выучила свои слова плохо и постоянно запиналась, Валя же все зазубрила, но принялась страшно заикаться. Не диалог, а случайная встреча на одной из улиц Лондона склеротика и слабоумного. Даже учительница едва сдерживала улыбку, а вот нам с Валей было не до смеха. Получив заслуженные трояки, мы уселись на место. А после уроков Валю, нарочно заикаясь и придуриваясь, передразнивали несколько девчонок. Со мной не связывались, знали, что я дам отпор. Но то, что я могу и за Валю полезть в драку, никто в расчет не взял. До сих пор помню, как яростно вцепилась в яркий рюкзак одной из девчонок, словно бык в красную тряпку, и повалила ее на пол в рекреации. Дракой, конечно, это сложно назвать. Мы просто повозились на пыльном линолеуме, не желая отпускать косы друг друга.
Правда, с тех пор в открытую над Валей больше никто не смеялся. Нас вообще обходили стороной. Мы были той еще парочкой – тихая отличница Валя, которая делала за меня все задания по точным наукам, и я – бойкий вышибала. Сначала мне было плевать, что о нас думают другие, а потом, немного повзрослев, я стала беспокоиться из-за нашего лузерства. Все произошло как по щелчку однажды, когда я залюбовалась в школьной столовой одним мальчишкой. Чуть позже, проходя мимо шумной компании на лавочке у подъезда, которую собирала вокруг себя Регина, я совсем заскучала. Во мне метались противоречия. С одной стороны, мне вдруг захотелось так же непринужденно болтать с парнями, ходить на тусовки и быть такой же популярной, как взрослая красивая Регина. С другой же стороны, я не собиралась ни от кого зависеть, и уж точно в моих планах не было заводить себе таких друзей, которые смеются над моим произношением или старомодными туфлями Злобинец. В общем, моя подростковая жизнь состояла из сплошных противоречий. Как, оставаясь собой, добиться популярности? Так меня и кидало, словно о скалы, то вперед, то назад. Жаль, отец был тогда уже далеко, а с мамой на подобные разговоры я не решалась. Казалось, она меня не поймет. В конце концов, после папиного отъезда я окончательно бросила футбол, попросила Регину научить меня красиво краситься и стать уверенной в себе. Хотела остаться собой, но в итоге, кажется, от меня прежней ничего не осталось…
И как же мне сейчас хотелось вцепиться в волосы этой наглой девицы, стоящей в окружении подпевал под могучим дубом. Но такого безумия с возрастом я себе уже позволить не могла. Пусть эта девчонка одного со мной роста, но все-таки она намного младше. Хотя такие пигалицы страшно выводили из себя. Нацепила свой первый в жизни лифчик и думает, что может управлять целым миром?
– Я услышала, что твоя мама хорошо общается с тетей Юлей… – начала я.
– Тебе-то что? – заметно напряглась девица.
– Кажется, я знакома с твоей матерью.
– Это откуда же?
– Я тоже часто бываю у них в гостях, – кивнула я на дуб, на котором по-прежнему торчала Златка. – В следующую нашу встречу расскажу твоей маме много интересного про ее ангелочка.
Разумеется, я понятия не имела, что за мама у этой девчонки. Но, кажется, девица на мой обман купилась.
– А еще тебя наверняка на летние каникулы куда-нибудь на море хотели отправить, верно? За хорошую успеваемость или отличное поведение… А ты тут на детей собак бойцовых натравливаешь.
Девчонка совсем побледнела.
– Бойцовых собак? – закричала она, указывая пальцем на пса, который сидел в ногах у мальчишки. – Да это ж вообще щенок!
Питбультерьеру не понравилось, что кто-то тычет в него пальцем, и он осуждающе зарычал. Девчонка тут же убрала руки за спину.
– Значит, так! – начала я сурово, оглядывая всех по очереди. – Если кто-нибудь еще раз тронет Злату, будет иметь дело со мной. Я вас за уши сначала к родителям отведу, а потом на учет комиссии по делам несовершеннолетних, поняли меня?
Нет, ну это же неслыханная несправедливость! Все-таки дети по-прежнему невыносимы!
Все послушно закивали и начали непроизвольно пятиться назад.
– А с тобой я точно еще не закончила, – пригрозила я самой наглой девице, которая все это и устроила.
Та лишь фыркнула в ответ, но определенно уже не так уверенно, и поспешила вслед за подружками. Я же решила серьезно поговорить с тетей Юлей. Такие дела под ее окнами творятся! Вот где ее бдительность бы пригодилась…
Когда я осталась под дубом одна, задрала голову и проговорила:
– Все, Злата, слезай! Они ушли…
– Не могу! – пропищала Златка. – Боюсь! Руки онемели!
– Боишься? – удивилась я. – Как же ты туда залезла вообще?
– Это, Лера, инстинкт сохранения!
– Самосохранения, – машинально поправила я, обходя дуб с разных сторон. Еще не хватало забот – снимать девчонку с дерева!
Я ухватилась за широкий ствол и медленно полезла наверх, словно переевшая листвы ленивая гусеница. Физкультура тоже не была в числе моих любимых предметов в школе. Канат я вообще терпеть не могла и по возможности игнорировала. Конечно, если б подо мной сейчас рычала собака, то дело бы пошло бодрее. Но у дерева никто не рычал. Наоборот, внизу лежала сумка с вкусными заварными эклерами. Когда я наконец доползла до Златки, девчонка искренне поинтересовалась:
