Хамелеон. История одной любви - страница 47
А потом мы бросили всех и никому ничего не сказав, ушли.
Восемь часов до поезда.
Мы бродили по ночным заснеженным улочками замерзшие, но счастливые. Мы много молчали, осознавая, что это последние часы перед расставанием. Было очень грустно, и мне хотелось разрыдаться от безысходности. Знаете, это как в отпуске. Когда ты в ночь перед отлетом ходишь по тёплому песку, слушаешь шум волн, вспоминаешь счастливые моменты проведённые здесь, но понимаешь, что всё. Завтра ты улетаешь, и с этой красотой тебе придётся распрощаться. Хочешь ты этого или нет.
— Это несправедливо, — проговорил Савва, когда мы за руку медленно прогуливались по аллее. Снежинки, как беспокойные мошки, кружились в жёлтом свете фонарей.
— В мире вообще полно несправедливости, — покачав головой ответила я.
— Ты не забыла, что обещала подумать на счёт Москвы?
— Не забыла… Я подумаю, правда, — я обняла его за одеревеневшую от мороза дубленку.
— Кто бы мог предположить, что моя поездка к тётушке обернётся вот так, — он крепко прижал меня к себе.
— И если бы я не ушла с последней пары, мы бы так и не встретились.
Мне стало жутко от одной подобной мысли.
Мы остановились.
— А хочешь, я не поеду завтра, сдам билет, и останусь с тобой на Новый Год?
— Не надо Сав, один день ничего не изменит…
Он прижал меня к себе ещё крепче, и какое-то время мы стояли обнявшись. Где-то поблизости взрывали петарды, слышался смех и громкие голоса.
— Кать, я не хочу уезжать…
— А я не хочу, что бы ты уезжал…
Весёлая компания, смеясь, прошла мимо. Снова стало тихо.
— Дай мне свой номер, — он похлопал по карманам в поисках мобильного телефона. — Надо же. Наверное, дома оставил…
— Ничего, у меня есть с собой ручка, — достав из сумки блокнот, я подошла ближе к фонарю.
— А твой домашний телефон спёрли в метро, вместе с записной книжкой, портмоне и ключами от квартиры, — грустно улыбнулся он.
— Вот видишь, нечего там делать, в Москве этой.
Я отдала ему листок с номером, затем вбила его телефон в свой мобильный, и мы медленно пошли в мой район.
Шесть часов до поезда.
Прощались мы тяжело. Я не могла его отпустить, закрыв глаза я впитывала его, ставший снова таким родным, запах. Было стойкое ощущение, что видимся мы в последний раз, и я, как могла, старалась отогнать от себя это чувство. Но оно не слушалось, продолжая душить как липкие тугие щупальца.
Зацеловав друг друга до потери сознания, и еще раз договорившись как можно чаще звонить друг другу, мы все-таки разошлись по домам.
Позже, лёжа в постели, включив телефон, я гипнотизировала взглядом его одиннадцатизначный номер. «Хамелеон» — подписала я.
Он ещё не знал, но когда я записывала свой телефон, то намеренно изменила одну цифру. Конечно, вы удивитесь, зачем же я это сделала. Я снова струсила. Я боялась, что он мне не позвонит. А осознание того, что у него есть мой номер, но он не считает нужным его набрать, сводило бы меня с ума. Я себя знаю. Пусть лучше так. Если я посчитаю нужным, я первая ему наберу.
А пока… а пока мне нужно подумать, как жить без него дальше.
И поспать.
Тогда я ещё не знала, что через четыре дня я встречу своего будущего мужа, и телефон Саввы мне так и не пригодится.
