Несломленная - страница 63

Меркулова, хоть и не тронула меня, но весь день шипела вслед проклятья, будто змея из засады. Мне было не до неё: попсихует и перебесится. Может даже снова навалить, если от этого станет легче. Меня волновал только Костя и его отсутствие. Он не был из тех, кто вот так безалаберно забивает на работу. Чувство тревоги нарастало с каждым часом… Вечером он так и не включил телефон, как и ночью. На следующий день на работу он снова не вышел. Тревога перерастала в панику.

Промыкавшись уже третью ночь без сна, в пять утра я натянула джинсы, толстовку и вызвала такси. Не могла больше сидеть в одиночестве и прокручивать в голове одну и ту же мысль. Сердце набатом отбивало: с ним что-то случилось! Он не мог вот так просто взять и исчезнуть, никого не предупредив!

Поплутав на синей "Пятнашке" по ещё не проснувшемуся Фрунзенскому району и отыскав, наконец, нужную улицу, мы с водителем — весельчаком кавказской наружности — принялись искать нужный дом. Номера я не знала, только лишь то, что это серая пятиэтажка. На улице Мгинской таких было с десяток.

Я всего однажды была у Кости дома и, конечно, ни черта не запомнила: подъезд с красным козырьком, детская площадка напротив, зелёная входная дверь — вот и вся информация. Останавливались буквально у каждого дома, внимательно разыскивая глазами перечисленные приметы, и вот, наконец, к своей великой радости, увидела смутно знакомую кирпичную сталинку. Ну наконец-то!

Обойдя по очереди все подъезды, звоня в домофон и представляясь то почтальоном, то курьером, я оббегала все этажи, в надежде найти зелёную дверь его съемной однушки. В последнем, пятом подъезде, когда уже практически опустились руки, и я была в шаге от признания того, что моя затея — вслепую искать иголку в стоге сена — провалилась, я вдруг увидела ту самую дверь.

Это определенно его квартира! Вот, и надписи на стене те же!

Безумно обрадовавшись, надавила на звонок, прислушалась: внутри раздались слабые трели — и больше ничего. Тишина.

Снова набрала его номер: "абонент выключен или вне зоны действия сети…".

Не выдержав, начала стучать, грохая кулаком о деревянную дверь, и звонить одновременно. Он должен быть дома, где же ещё ему быть?

Скрипнула дверь напротив. Предусмотрительно оставив накинутой цепочку, в небольшом проёме появилась седая голова заспанной старушки:

— Ты чего тут хулиганишь? А ну кыш отседа! Сейчас милицию вызову! — беззубо прошелестела она и, причитая, громко захлопнула дверь.

Из уважения к старости не послала её ко всем чертям, продолжила стучать ещё громче. И тут меня осенило. Вот я дура! Он не дома, он у Меркуловой! Поэтому телефон отключен, поэтому не открывает… Идиотка, придумала себе, что он там страдает без тебя! Такая вот у него любовь, даже не поговорили, как он снова вцепился за прежнюю юбку! То-то она так хитро улыбалась вчера…

Накрутив себя по полной программе, уже было собралась уйти, как вдруг услышала хриплое:

— Кто там?

Я настолько настроила себя, что он кувыркается с этой неадекватной, что буквально потерялась, не сразу сообразив, что ответить.

— Кость, открой. Это я, Рыжова.

— Чего тебе? — не открывая, уже громче спросил он.

Его голос, искаженный эхом бетонных стен, показался совсем чужим. Каким-то надтрестнутым, не живым.

А действительно, чего мне? Так и сказать, что я, как истеричка билась к тебе двое суток по телефону и, не получив ответа, помчалась на всех пара?х в твой Богом забытый район, битый час искала твою квартиру, чтобы убедиться, что ты с горя не наложил на себя руки? Размечталась! Я явно не из тех, из-за кого стреляются на дуэли, и уж точно не та, из-за кого сиганут в Неву.

— Я просто… хотела с тобой поговорить, объяснить… — оправдания звучали жалко, но это было единственное, что я могла произнести в тот момент.

Он ничего не ответил. Несколько минут стояла тишина, мне даже показалось, что он ушёл. Только собралась позвонить снова, как раздался скрежет ключа, и дверь со скрипом распахнулась…

Часть 50

Ничего не говоря, не приглашая войти, Костя развернулся и, покачиваясь, пошёл в кухню, оставив меня топтаться на пороге. Немного подумав, вошла — сейчас не время для укора в отсутствии манер.

В комнате было тесно, маленькую прихожую почти целиком занимал огромный шкаф советских времён. Явственно ощущался стойкий запах перегара. Пройдя следом за ним, нерешительно остановилась в дверях и ужаснулась: в кухне творился полный бедлам. Всюду были разбросаны пустые пивные бутылки, окурки плавали в недопитом содержимом гранёного стакана, колбасные шкурки валялись прямо на полу… Чистюля Костя — и такой хаос!

С подоконника спрыгнул ухоженный чёрный кот и, подойдя ближе, осторожно обнюхал мои кроссовки.

Костя, согнувшись, сидел за столом, и безуспешно пытался прикурить. Выглядел он плачевно: волосы всклокочены, щетина на одутловатом лице не придавала брутальности, а скорее говорила о запущенности, под глазами залегли тени. Он вообще спал эти дни? Или только пил?

— Что за праздник? — в надежде разрядить обстановку, кивнула на недопитую водку.

Он медленно, будто желая убедиться, что ему не послышалось, поднял на меня глаза и угрюмо отчеканил:

— У меня вся жизнь — праздник. Разве не видно?

— Кость, я волновалась за тебя… — смахнув со стула крошки, осторожно присела напротив. — Ты не брал трубку, и я решила убедиться…

— … что я ещё не сдох? — перебил он.

— Ну зачем ты так… Я правда волновалась, вдруг что-то случилось…

— Случилось. И что дальше? — взгляд исподлобья. Полный презрения и боли. — Какая тебе вообще разница? Иди к нему. Чего расселась? Иди! — повысил голос, указав на дверь.