Человек, который не хотел любить (ЛП) - страница 108

— Что ты хочешь сказать? Что урока не будет, но я должен помочь тебе с этим?

Джакопо Бетти, двенадцатилетний мальчик, увлечённый технологиями, удивлённо смотрел на Софию.

— Да, но до вечера. Я должна забрать его домой.

— Ладно... Я всё сделаю. Я буду здесь максимум через два часа.

София продолжила урок с юной Алессандрой, дарованием со своим уникальным стилем. По крайней мере потому, что она умела играть классическую музыку очень честно.

— Мне бы хотелось быть похожей на Джованни Аллеви.

— Почему это?

— Он просто гений, притворяется, что ничего не понимает, так что может давать противоречивые ответы и получать кучу денег за то, что ему нравится больше всего. Как говорит мой брат: «Преимущество того, чтобы быть умным, в том, что ты всегда можешь вести себя, как идиот!»

София рассмеялась.

— А тебе не кажется, что он просто испытывает великую страсть к тому, что делает?

Алессандра пожала плечами.

— Ну, не знаю. Людей, которые делают что-то искреннее, становится всё меньше.

София внимательно посмотрела на неё. Ей одиннадцать, а она уже так разочарована? А какой ты сама была в одиннадцать? Любила музыку – и точка; слушала диски с классической музыкой, играла её на фортепиано, отчаянно пыталась повторить на слух невозможные концерты. В одиннадцать лет она просто веселилась. В одиннадцать она была искренней.

Скоро урок закончился. София осталась в классе одна. Она услышала стук в дверь и с любопытством открыла дверь.

— Хотела попрощаться, — это была Оля.

— Едешь домой?

— Да, но совсем домой. Я возвращаюсь в Россию, — у Софии сжалось сердце. Для неё Оля была больше, чем просто учителем. Она поняла, что вот-вот расплачется, с ней в последнее время такое случалось часто. Оля взяла её ладонь и сжала. — Не плачь. Россия не так далеко. Недавно даже запустили новый поезд. Сейчас он называется «17 18». Как старый «Orient Express». Я уеду на нём, а ты можешь приехать, когда захочешь. Если ты всё-таки решила вернуться к игре на фортепиано, конечно же, не мне тебе запрещать такое. В ином же случае, я была счастлива быть твоей...

— Учительницей.

— Да, твоей учительницей.

Они улыбнулись друг другу, как две подруги, не замечая никакой разницы в возрасте, лишь ощущая большую нежность.

Когда София осталась одна, то сыграла несколько аккордов на фортепиано, чтобы убить время, но потом заметила, что уже поздно, и решила выйти на улицу. Она стала спускаться по лестнице, когда увидела, что бежит он.

— Эй, учительница, простите, но это было не так-то просто, — Джакопо Бетти весь вспотел, но подмышкой у него был её ноутбук. — Держите! Всё здесь, — он протянул ей листочек. Джакопо смотрел на неё, довольный собой. — Мартин Джей – лучший хакер во всей Европе, а для меня – лучший в мире! Если это было сложно для него, значит, для всех остальных это просто невозможно. Он нашёл автора этой электронной рассылки; его имя написано на бумажке. Если тебе ещё что-то будет нужно, положись на меня.

Он улыбнулся ей и убежал без лишних слов, и с него едва ли не падали брюки. Этот парнишка был странным сочетанием рэпера и хакера, которого родители заставляют играть Шопена.

София развернула бумажку, и когда увидела имя, заколебалась: «Наутилус». Сообщество, находящееся в одном здании с офисом адвоката Гуарнери.

Значит, это они предложили операцию. Они отправили электронное письмо на адрес Андреа, и, возможно, они установили такую цену. Собрать пять миллионов евро было бы невозможно для любого человека, но в то же время они нашли её слабое место: только так она сдастся, и для них станет возможным купить её. Но почему Андреа ей сказал, что нашёл эту информацию сам в интернете? Почему он ни слова не сказал о том, что ему отправили письмо по электронной почте? Он отвлекал её или лгал? Возможно ли, что и Андреа что-то знал? А если да, то что именно? Он всё знал и принял это? Но если София решилась на такое из любви к Андреа, то он притворялся только ради себя самого и своих ног. Её купили, но это он её продал.

Она была ошарашена. Сокрытие правды, притворство, всё и ничего. В тот момент больше ничего не было ясным, она была уверена лишь в одном: ей хотелось жить прекрасной жизнью.

51

Он был на другой стороне улицы. Прошло уже несколько месяцев после тех пяти дней. Он больше с ней не говорил. Больше не искал её. Но его сердце, его разум не забывали о ней ни на мгновение.

Он раз за разом рассматривал фотографии, вновь проживал эти моменты и смотрел видеозаписи. Он голодал по ней, и, когда увидел, как она заворачивает за угол, у него перехватило дыхание. Его сердце забилось сильнее, сильнее с каждым разом, он словно тонул.

София шла быстро, на ней было длинное пальто с серым узором и большими карманами, в которые она убрала руки. На левом плече её висела сумка. Под пальто у неё были серые в полоску брюки и чёрные ботинки, бежевый свитер с высоким воротом. Волосы собраны наверх. Красивая. Неприлично красивая и порывистая. Тогда он набрал номер и спрятался в воротах неподалёку. На другой стороне улицы София остановилась. Она открыла сумку и стала рыться в вещах, пока не достала телефон. Тут же увидела его номер. Так и не удалила. Вместо того, чтобы сделать это, она поставила знак вопроса вместо имени. Тихо и неподвижно она встала посреди улицы. Закрыла глаза и вздохнула. Этого звонка она ждала уже давно. Она хотела бы не брать трубку, но знала, что тогда он явится сам. Так что она открыла телефон. Она молчала. Слышала его дыхание. Танкреди, в конце улицы, издалека рассматривал её из-за ворот. Он улыбнулся и заговорил: