Темная дикая ночь - страница 23
– Ну да.
Я слышу, как он затягивается и выпускает дым снова, после чего говорит:
– Но я знаю, что все мы получаем меньше, чем хотим.
– Пап.
Он смеется.
– Ты так – да. Ну давай. Постарайся удержать все на легкой ноте. Сейчас твоя жизнь просто чокнутая. Сначала «Рыба Рэйзор», а теперь ты пишешь еще. И еще этот чертов фильм.
Я вглядываюсь в горизонт. Все это так тяжело, что внезапно ловлю себя на желании сменить тему.
– Что делаешь сегодня вечером?
Мне слышно, как он ногой тушит окурок на заднем крыльце, и стук двери, когда заходит в дом.
– Думаю, на ужин придет Эллен.
Эллен. Папина новая девушка, которую я люблю настолько, что так и тянет показать ей фак. Папа самый лучший и самый умный из всех, кого я знаю, и он заслуживает кого-то особенного. А Эллен – с фальшивыми сиськами и вечно жующая жвачку официантка в T.G.I. Friday’s [сеть закусочных – прим. перев.].
– Потрясающе.
– Похоже, она тебе не нравится.
Я хихикаю.
– Я говорила тебе, что она мне не нравится.
– Она забавная, Босс, – говорит он. – И у нее большие сиськи.
– Треш. Вешаю трубку. Разговор был на сто процентов бесполезен.
Он смеется.
– Люблю тебя.
– И я тебя, – я бросаю телефон в сумку и поднимаюсь по металлической лестнице домой.
Знаю, что соврала: это было не совсем бесполезно. Иногда папа своей честностью попадает именно туда, куда мне нужно. Для Оливера это явно не больше, чем дружба, но даже если и так, разве то, что есть сейчас, для нас не лучшее?
Едва я вхожу, снаружи кто-то стучится в дверь. Два коротких удара костяшками ладони. Оливер.
Я открываю дверь, прежде чем его рука успевает опуститься.
– Привет, – говорю я.
Он запыхался и рукой проводит по волосам.
– Привет, – отвечает он. – Могу я войти на минуту?
Я делаю шаг в сторону.
– Конечно.
Он проходит мимо меня в гостиную и несколько секунд смотрит в окно, пока восстанавливает дыхание. Кажется, он здесь не чтобы перехватить бутерброд и не воспользоваться туалетом из-за сломанного в магазине, и чем дольше он молчит, тем тревожнее мне становится.
Наконец он поворачивается ко мне.
– Ты в порядке?
Я впиваюсь в него взглядом, пытаясь игнорировать свалившееся на мою голову за последний час. Почему он решил, что я могу быть не в порядке?
– Ага. А что?
– Ты как-то внезапно ушла. Будто что-то не так.
Мысленно простонав, я отворачиваюсь и смотрю в окно.
– Просто почувствовала себя дрянью, проболтавшись НеДжо про тебя в универе и…
– Блядь, Лола, мне насрать, что Джо об этом знает.
Пожав плечами, я говорю:
– Ты выглядел недовольным.
Схватившись рукой за затылок, он отвечает:
– Не хочу, чтобы ты думала обо мне, как о парне, который склеил соседку, просто чтобы научиться, как себя вести с девчонками, – взгляд его чуть увеличенных очками глаз такой мягкий. – Это фигово звучит.
Я улыбаюсь.
– Я не думаю так об этом. Это же универ. Чего там только не бывает.
– Тот единственный раз случился по большой пьяни больше десяти лет назад. Это не было, – он морщится, подбирая слова, – каждую ночь.
– Все нормально, – тихо говорю я, желая, чтобы он знал, что не нужно что-то объяснять, лишь бы заставить меня чувствовать себя лучше. – Я не хочу, чтобы ты…
– И знать, что ты слышишь такое про меня от кого-то еще… – почесывая шею, перебивает он меня. – Мне это не нравится.
– Честно говоря, с тобой мы подобные темы вообще не обсуждали.
Он ничего не отвечает, и я быстро добавляю:
– То есть, это нормально. Нам и не обязательно. Просто… Вот поэтому я и ушла. Потому что почувствовала себя вторгающейся, куда не надо. Я не хочу влезать в твои личные дела, Оливер. Я уважаю твое пространство.
Когда он смотрит на меня, то кажется запутавшимся.
– Я чувствую… – начинает он и качает головой. – Блядь. Чувствую, нам надо поговорить.
У меня в животе закололо. С таких слов хорошие разговоры не начинаются.
– А сейчас мы разве не разговариваем?
– Ну то есть, – делая шаг вперед, говорит он, – вчерашний вечер был… другим. Или это только мне так показалось?
Опустив глаза, я пинаю носком туфли уголок ковра, ощущая неловкость собственных движений.
– Нет, думаю, я понимаю, о чем ты. И хочу извиниться за это.
Подойдя ближе, он говорит:
– Нет, – а потом еще тише добавляет: – Не извиняйся. Я не это имел в виду.
Он медленно поднимает руку и кладет мне на щеку. Я чувствую поглаживание его среднего пальца на бьющемся пульсе у себя на шее, а он смотрит на свою руку, приоткрыв рот, будто не может поверить, что сейчас сделал.
Словно вглядываясь сквозь густой туман, я так же настойчиво пытаюсь вспомнить, с чего я решила, что поцеловать Оливера – плохая идея. Потому что прямо сейчас я ни капли не сомневаюсь: он тоже думает об этом.
В моем заднем кармане громко орет телефон, и мы одновременно вздрагиваем. Отойдя на шаг назад, я достаю его.
– Прости. Я забыла, что перенесла звонок на попозже…
Когда он оказывается у меня в руке, мы оба смотрим на экран и видим имя Остина Адамса.
– Господи, и часто он названивает? – хриплым шепотом спрашивает Оливер.
– Извини, я… секунду, – подняв палец, я отвечаю: – Привет, Остин.
– Лолс! – кричит он. Оливер поворачивается к окну, но я уверена, ему слышно все, что говорит Остин, потому что от дикой громкости я отодвинула трубку подальше от уха. На заднем плане я слышу порывы ветра и так и вижу, как он на большой скорости несется на кабриолете по голливудским холмам.
– Как насчет увидеться, если на этой неделе будешь в Л-А? Лэнгдону уже не терпится начать. С удовольствием встретился бы с вами обоими как можно скорее.
