Офсайд 2 - страница 92
— Это было несерьезно. С ничего не значащими для меня женщинами. Ты никогда не будешь чьей-то еще, детка. Я чуть не умер, когда ненадолго поверил, что ты вышла замуж за Купера, и это ты та жена, которая рожает.
— А если бы это было так? — она неожиданно открыла глаза, вопросительно глядя мне прямо в душу.
— Я не знаю. Не знаю, Лекс, — искренне ответил я. — Если бы увидел тебя, то меня бы ничто не остановило. Ни муж, ни дети.
— И ты бы простил… хотя, о чем говорю, что прощать…
— Нет, — обхватив ее лицо ладонями, твердо и непоколебимо ответил я. Внутри снова разгоралась ярость. — Никогда бы не простил. Только не Купера.
— А если я скажу, что спала с ним? Что у нас все было, и я продолжаю это делать? — ее взгляд сканирует меня, как хренов лазер. Я слишком сильно сжимаю ее лицо, когда до меня доходит смысл ее слов. Всего лишь блеф… Или нет?
— Это неправда, — говорю я, прищурившись. Лекси улыбается коварной улыбкой.
— Ты никогда не узнаешь наверняка, не так ли? Что если «да», Джейс, и я действительно стала такой сукой, которая трахается с женатыми мужчинами? Ты уедешь в свой оазис лечить дальше свою душу? Или все-таки сделаешь контрольный выстрел?
Я с минуту смотрю на нее, ощущая, как закипающий гнев покатывает к горлу, как пальцы чешутся от желания сдавить посильнее ее точеные скулы, увидеть отражение боли в этих чудесных глазах. Джон был прав, другая часть меня никуда не делась. Мы неразрывно связаны.
— Ни то, ни другое, — произношу я, ослабляя хватку. — Я поверю тому, что говорят твои глаза и мое сердце.
— И что же это, Джейс? — ее голос напряжен.
— Ты моя малышка, и тебе можно верить.
— Ты ошибаешься! — в ее голосе звучит горечь. Боль. Обида. Мое сердце разрывается. Мы сделали это с нами собственными руками. Я сделал. — Я могла, Джейсон. Могла. И ты виноват. Только ты.
— Я знаю. Прости меня, малышка. Я все исправлю, — обещаю горячим шепотом, почти касаясь ее губ.
— Никогда, Доминник. Никогда ты не сможешь ничего исправить, — отчаянно качает головой Лекси, обхватывает ладонями мое лицо, глядя в глаза с отчаянным желанием и затихающим гневом.
— Вернись ко мне, и посмотрим. — Мои ладони скользят по ее спине вниз, сжимают ягодицы, приподнимая, и я вжимаюсь в ее теплое тело с глухим стоном. Я не могу терпеть, мне нужно быть в ней. И это не просто похоть, нечто более мощное, глубинное. Я хочу не физического акта, а слияния, полного, неразрывного. Я хочу ее всю, а на меньшее не согласен, и никогда не был согласен.
— Ты можешь трахнуть меня, Доминник, но это ничего не изменит. — Ее грубые слова только сильнее подстегивают меня. Прелюдия слишком затянулась. На самом деле, я пришел сюда с целью сделать это прямо на пороге, пока она не опомнилась и не захлопнула перед моим носом дверь, но мне повезло больше…
— Давай с чего-то начнем, а потом посмотрим, — хрипло прошептал я, чувствуя, как собственный голос ломается от переполняющего тело болезненного напряжения. — У тебя есть спальня?
— Нет. Я туда не пойду. Мы там спим с Андреа. — Она смотрит на меня широко распахнутыми глазами, ее дыхание судорожно вырывается из губ. Наклоняюсь и целую ее горячий рот, проникая языком в самую глубь, уверенно и властно, напоминая, как это будет, когда в ней окажется мой член.
— Мне тоже снятся кошмары, Лекс, — признаюсь я, отстраняясь и тяжело дыша. — Я знаю, как нам помочь, детка. — Резко разворачиваю ее спиной к себе. Переплетаю пальцы левой руки с ее пальцами и опираюсь ими о стойку бара. Лекс наклоняется, покорно выгибая спину. Такая знакомая картинка, что в груди появляется щемящее чувство. Я целую ее обнажившееся плечо, ощущая всем телом ее дрожь и нетерпение. Свободной рукой пробираюсь под свитер, и стягиваю трусики вниз… и свитер тоже. Она абсолютно обнажена. Я на мгновение позволяю себе насладиться изгибом ее шеи, длинным и хрупким, тонкой талией, переходящей в округлые бедра, розовой попкой, которую мнут в нетерпении мои ладони. Раздвигаю ее бедра, проникая двумя пальцами во влажное лоно, чувствуя, как подрагивают нежные стенки, горячие и набухшие.
— Господи, Джейсон, — она тихо всхлипывает, пряча лицо за копной волос. — Как ты это делаешь?
— Я еще ничего не делаю, детка, — хрипло выдыхаю я, вытаскивая пальцы и расстегивая ремень на брюках. Мне кажется, проходит целая вечность, пока я справляюсь с ширинкой и джинсами, спуская их вниз. Промокшая под дождем ткань не так легко поддается трясущимся пальцам. Такое ощущение, что это первый секс в моей жизни. Меня трясет, как мальчишку, и я… даже не с первого раза попадаю, куда нужно.
— Похоже, я растерял навык, — вырывается у меня нервный смешок. Лекси вздрагивает, прижимаясь к мне ягодицами и вдруг дергается, как от боли, когда я проникаю в нее глубоким сильным толчком. В глазах темнеет от охватившего удовольствия, просто теряю связь с реальностью, падая в нирвану. Я чувствую только горячие тиски ее тела, которые так туго держат меня, что я готов кончить с первого толчка.
— О, черт. Так туго, — вырывается у меня, когда я толкаюсь снова, и Лекс прогибается, но ее ладонь ложится на мое бедро, удерживая.
— Не так сильно, Джейс. Подожди, — просит она напряженным шепотом. Но я не способен слушать или контролировать себя. Ее пульсирующая плоть сводит меня с ума, скидывает с катушек. Хватаю ее руку, которой она ограничивает мои движения и вытягиваю вперед, удерживая на столешнице. Вдалбливаюсь в нее снова, еще и еще. С губ срываются какие-то первобытные звуки вперемешку с рычанием. Дело не во мне, это она… черт бы ее побрал, она превращает меня в животное. И словно не было трех лет медитаций, мудрых многочасовых бесед с бывшим тибетским монахом, чтения молитв и обращений к Богу. Наматываю ее волосы на кулак, властно прижимая лицом к столешнице. Она всхлипывает, когда я наклоняюсь, целуя ее в закушенные губы, и проникая еще глубже.
