Свет мой зеркальце, скажи… - страница 34

— И что, его обокрали? — Я просто спросила, первое, что пришло в голову. А Рому буквально перекосило.

— Сейф вскрыли. Причём выяснилось это только вчера утром. Старик был в отъезде, здоровье поправлял в санатории. Вернулся, видимых признаков кражи нет, а утром решил свои сокровища проинспектировать. И вот тогда у него едва не приключился очередной инфаркт.

Украли шкатулку с драгоценностями его бабки. И немного денег, но деньги его волнуют мало, к тому же, значительных сумм он дома не держит. А вот драгоценности… Гровер час тряс у меня перед лицом папкой с фотографиями и стоимостью оценки. Хорошая история?

Я молчала и нервно дёргала ногой. А Рома отвернулся от меня, снова оглядел зал и расстроено продолжил:

— Этой ночью я чего только не наслушался. И про себя, и про компетентность своих сотрудников. Но это всё шелуха. Мне нужно найти вора, вот что важно.

— И чтобы его найти, мы летим в Сочи за Ладой? Ты думаешь, она причастна?

— Подозреваю.

— Почему?

— Ну, когда ты мне назвала её настоящее имя… В общем, я хотел узнать всё. Всё, что она мне не сказала о себе и даже то, что скрыла бы в любом случае. У меня есть люди, которые умеют копать. — Он сказал это с оттенком сожаления и замолчал.

Я тоже помолчала из вежливости, но всё же переспросила:

— Что они накопали?

— Что девочка Лада по характеру и образу жизни девочкой никогда не была.

Я разглядывала табло до боли в глазах.

— Это тебя не должно было удивить, — сказала я. — Вряд ли она притворялась другой, даже прикрываясь моим именем.

— Да, наверное, ты права. Но в этот раз суть не в этом. Как выяснилось, у твоей… у неё была большая любовь, ещё со школы.

Я заинтересовалась, посмотрела на него.

— Серьёзно? Она мне никогда не рассказывала.

— Что тебе сказать? Со мной тоже не делилась. Но любовь, по моим сведениям, была великая. И звали его Артём Плеханов. И вот когда мы решили поинтересоваться этим субъектом всерьёз, выяснилась любопытнейшая вещь. Этот Ромео работает на меня уже год. Угадай где именно.

Я глаза закрыла.

— У старика Гровера, — проговорила я тихо.

А Рома согласно кивнул.

— Да. Ты даже без подсказки обошлась. И оба пропали неделю назад. Просто исчезли. Вместе с деньгами и бабкиными камушками на полмиллиона долларов. Интересное совпадение, правда?

Я закрыла лицо ладонью.

— Она сошла с ума…

— Соглашусь с тобой. Она меркантильная психопатка, дура и шлюха. Шлюха я сказал, да?

Я глаза закатила, но заставила себя смолчать. Очень кстати объявили наш рейс, я мысленно возблагодарила Бога и поспешила подняться. Радовалась перерыву в разговоре, потому что он перешёл в ту стадию, в которой Роман Евгеньевич снова начнёт сыпать нелестными эпитетами в адрес моей сестры, а принимая во внимание то, что мы с ней близнецы, выслушивать его гнев особенно неприятно. Потому что он смотрит на меня, видит её и отводит душу. А терпеть-то мне приходится.

Посадка прошла не так гладко, как обычно. И виноват в этом был именно Роман Евгеньевич. Он шёл позади меня, но в какой-то момент я поняла, что его нет, пришлось вернуться, и я застала занимательную картину. Как его тщательным образом досматривают. Рома выглядел спокойным, о чём-то даже переговаривался со служащими аэропорта и охраной, а я заметила на столике рядом пистолет. И тогда уже обратила внимание на наплечную кобуру, надетую на Романе, под пиджаком не заметила. А он тем временем к столу подошёл, уверенными движениями разрядил пистолет, вынул обойму, ещё что-то, и передал оружие охране.

— Хорошего полёта, Роман Евгеньевич, — пожелали ему с вежливыми улыбками, Рома столь же вежливо улыбнулся и направился ко мне. Подмигнул. Но я промолчать не могла.

— Зачем тебе оружие? В кого ты собрался стрелять?

Он кинул на меня удивлённый взгляд.

— Ни в кого. Я всегда с оружием.

— Ты напугал меня до смерти!

— Хорошо, что ты испугалась здесь, а не в самолёте. — Он запросто обнял меня за плечи. — Пойдём.

Я молча пошла за ним, точнее, с ним, ведомая его рукой. Не спорила, но в самолёте, устроившись в соседнем со мной кресле, он спросил вполголоса:

— Ну что ты надулась, Липа?

— Я не люблю оружие, Рома, — шёпотом ответила я.

Он только хмыкнул.

— Конечно, ты его не любишь. Ты его в руках не держала никогда. Я ведь прав?

— Потому и не держала, — продолжила я на него шипеть.

— Просто тебе нормальные мужики не попадались. Кем ты, говоришь, работаешь?

Я заподозрила его в издёвке.

— Ты прекрасно помнишь. И, думаю, знаешь всё в деталях.

— О, теперь я ещё и подозрительный тип. Да?

— Тебя это удивляет?

— Ты странно подозрительна, любимая. Для рядового сотрудника банка.

— Я тебе не любимая, — сурово поправила я его.

— Для всех — любимая жена. Так что, осмысливай.

— Где ты тут видишь «всех»?

Он взял у мило улыбающейся стюардессы бутылку воды и протянул мне.

— Попей. Тебе нужно передохнуть от замечаний в мой адрес.

Воду я взяла, а от Романа Евгеньевича отвернулась.

В Сочи было куда жарче, чем в Нижнем. Мы вышли из аэропорта, а воздуха будто и нет вовсе.

Сплошное марево и слепящее солнце. Я сразу шляпу надела, а глаза спрятала за тёмными очками.

— Тридцать шесть градусов, — вспомнил Рома прогноз погоды и вздохнул.

— За ними люди сюда и едут. Греться на солнце и загорать.

— Ты купальник взяла?

— Откуда он у меня? Я на море не собиралась.

— Значит, купим.

Он неожиданно взял меня за руку, свою сумку на плечо закинул, подхватил за ручку мой чемодан, и мы пошли через площадь к стоянке. Я решила, что к такси. Кстати, услужливые таксисты нам раз пять наперерез бросались, но Рома только зыркал на них, а я почему-то с тревогой думала о кобуре и пистолете у него под мышкой.