В оковах твоей Тьмы. Книга 1 - страница 23
- Юлька, прости… я просто…
- Да иди. Не примазывайся!
Объяснять что-либо вообще не следовало. С трудом сдержав стон разочарования и обиды от того, что такой обещавший стать приятным вечерок так внезапно накрылся, я поспешила рассчитаться и встать, прихватив с собой бутылку шампанского. Останься я тут, меня растерзают жаждущие познакомиться.
- Я все поняла. Пью сегодня дома. В одиночестве.
- А вы с этим разве не?..
- На сегодня мы не договаривались, - ложь слетела совсем беззаботно, эмоции скрыть удалось.
- Ну и правильно, ты его там пробей по базе, что ли… он то ли на гангстера, то ли на инопланетянина похож! – выдала Лена полет интеллекта.
… Этим вечером Юрик так и не позвонил. Да, Беспалова, давно тебя так не обламывали. Не всем, видимо, быть у твоих ног. Ну и хрен с ним. Кому он, спрашивается, этим хуже сделал? Да мне все равно! Абсолютно! И вообще, девчонки правы, мутный он какой-то. И этот блеск в глазах. И эти замашки властелина вселенной. И мое беспокойство, да и вместе с ним ощущение какой-то покорности, словно под легким гипнозом. Случай отвел, и слава богу. Не он первый, не он последний. Все, что не делается, то к лучшему.
В который раз уже... I don’t care…
Да, это вполне резонно, что она остерегалась. Друг Ники, ее бескомпромиссной начальницы, - как знать, каким образом он может преподнести их уединение даже в кабинете? Ему хочется верить, да вашу мать, просто утонуть в его тепле защитника, но все слишком хорошо, чтобы быть правдой!
- К сожалению, сегодня нет. Но вы можете не переживать. Ваш первоначальный проект одобрен, а нам осталось обсудить некоторые детали.
Ася кивнула, сделав глоток кофе. Предпоследний глоток. А напиток и правда изумителен, арабские принцы знают толк в таких вещах. Как досадно, что она не смогла понять этого вкуса раньше. Глаза Юрия Соколова были куда приоритетнее, чем нега вкусовых рецепторов.
- Тогда, я полагаю, нам стоит обсудить вопросы касательно организации мероприятия. - Официальность речи помогла восстановить самообладание.
Ася с сожалением отставила чашку и встала.
Внезапно высокий потолок холла и ниши с красной подсветкой пошатнулись перед ее глазами, закрутившись в тугую спираль. Нарастающее жужжание в ушах переросло в глухой звон за доли секунды.
-Ася? Что с вами?
Она не поняла. Стены плясали свой танец, а пол, на который девушка должна была неминуемо упасть, по ощущениям оказался мягким и приятно пахнущим свежевыглаженной тканью и терпким ароматом полыни и мускуса. Еще несколько секунд, чтобы осознать: она упирается лицом в широкую грудь мужчины, а приступ головокружения отступает, оставив после себя холодную испарину и слабость.
Ася с неохотой отстранилась, ощутив пустоту, как только разжались его объятия.
- Я очень резко поднялась. Такое бывает, простите.
- Не резко. Вы сегодня успели поесть?
Ася недоуменно уставилась на собственные пальцы, вцепившиеся в фиолетовый сатин рубашки Соколова.
Это все было неправильно. Его близость, которая уже начала выходить за рамки платонической. Ее непрофессиональное поведение - проще упасть, чем прижиматься к нему, как к любовнику во время прелюдии. И ее мысли. Она не имела права даже находиться рядом с подобным мужчиной, не то что строить планы.
- Я в порядке. Это погода...
Ася сделала пару шагов, и тут свет померк. Гипотонический криз начался. Обрушился липкой испариной, выстрелил дробью опустошающей слабости по затылку и всем конечностям. Желание лечь на холодный пол и свернуться калачиком вытеснило все мысли, кроме одной: исчезнуть, не оскорблять взор мужчины демонстрацией своей беспомощности и слабости...
- Яна, твою мать, быстро позови сюда Анжелу! - донесся до нее голос Юрия.
От подзабытых ноток беспокойства и непонятной ярости звон в ушах достиг пика. Так переживал за нее папа, когда маленькая Ася болела.
Руки Соколова обвились вокруг нее, но Ася отчаянно рванулась вниз. На полу ей всегда становилось легче, словно земля обладала свойством забирать недомогание.
Какая-то неведомая сила подняла Асю в воздух. Она уже не соображала, почему парит над полом и все еще слышит аромат сандала и четкий ускоренный ритм чужого сердца. Кто это? Спиной ощутила мягкую поверхность дивана, а светлые пятна перед глазами медленно угасали, отдавая власть абсолютной тьме. И когда теплые, предположительно женские руки приоткрыли Асе веки, смочили лоб чем-то прохладным, а вместе с тем что-то закрепили на правой руке - судя по сдавливающей боли, манжету тонометра, - она позволила темноте поглотить ее без остатка.
В конце концов, это никогда не заканчивалось чем-то ужасным. А здесь есть те, кто о ней позаботится.
Ей не придется больше переживать приступ одной, сжавшись на холодном кафеле ванной комнаты...
Глава 6
Женщины не должны тянуть такой груз на себе. Ломать ключицу и позвоночник под тяжестью обстоятельств, которые, словно косяк пираний, нападают на тех, кто настолько ослаб, что не может дать им достойный отпор.
Не должны. Но сами добровольно дают сесть себе на шею и превратить в ломовых лошадей под личиной трепетной лани. Находят с десяток оправданий для подобного альтруизма. Рано или поздно этому самоотречению станет тесно в клетке хрупкого женского тела. И тогда оно уничтожит любые преграды, не понимая, что это приведет к смерти. Как самого альтруизма, так и личности его носительницы.
Самое болезненное: ты понимаешь, что даже не заметила, как переступила черту дозволенного и начала падение в бездну навстречу неизвестности. Почему неизвестности? О, ты так отрицала, что внизу тебя ждет неминуемая смерть, и наивно верила, что твои жертвы не были напрасны, их оценят в самый последний момент.
