Когда жёлтый карлик выходит на охоту - страница 56
— И все равно! — я не унималась. — У нас условия разные!
— Разные! — теперь он тоже немного вспылил, поддаваясь моему настроению. — И у меня для тебя новости: ты с голоду тоже бы не умерла! Пусть не шиковала, но на улице бы не осталась! Думаешь, ты единственная, кто и учится, и работает, и по съемным квартирам перебивается? У многих и похуже условия!
— Да ты просто не понимаешь! — мне наконец-то удалось вырвать свою ладонь из его. — У меня-то нет типографии, которую можно раскрутить! После института я буду вкалывать за копейки!
— Это уж от тебя зависит! Но к двадцати пяти вполне можно и работу хорошую найти, и квартиру взять в ипотеку! — он смотрел на меня, но я глядела только вперед. — Если силы тратить на дело, а не на бесполезные поиски благодетеля! Умерь амбиции, вкалывай — и со временем всего сама добьешься.
— Ну уж ты-то точно не благодетель! — сквозь зубы со злостью процедила я.
— Уж точно! Я понимаю еще — помочь на старте человеку, который со временем оправдает твои ожидания. Но сажать себе на шею бесполезное существо чисто из милосердия — это точно не про меня. Тебя бы я даже на работу не взял без испытательного срока! Я в свои двадцать зарабатывал меньше, чем тебе сейчас платит Руслан. У многих в твоем возрасте есть такая не слишком напряженная по времени, но доходная работенка? Тебе ни на чем везет — а ты все недовольна.
— Вот же козел…
— Паразитка!
— Заткнись и никогда больше со мной не заговаривай! — отрезала я, чтобы наш милый разговор не перерос в драку.
Мне показалось, что он усмехнулся, но не стал продолжать спор. До дома добрались в ожесточенном молчании.
Спать мне пришлось в его объятиях — как-то так получилось. К тому же мое раздражение куда-то успело испариться. Он даже раздеваться не стал, а я натянула на себя самую монашескую пижаму из тех, что имелись в наличии. Бронтозавр улегся нам в ноги и даже урчал какое-то время, а потом громко захрапел — я до сих пор и не знала, что коты так умеют!
Я не шевелилась, хоть сон никак не приходил. Волнами поднималось и опускалось неуместное волнение, доходящее временами до ясно осознаваемого возбуждения. Я действительно хочу его, тут никаких сомнений, так почему бы не сделать это? Ответ один — потом я вообще не смогу от него оторваться. Хотя вот так лежать и слушать его дыхание — тоже не лучший способ излечиться от этой напасти. Влюбленность — чувство, лишающее силы воли! Я даже оттолкнуть его не могу — и в данный момент, и в более глобальном смысле. Даже пошевелиться не могу… Чтоб не разбудить, чтобы так и лежать вечность и слушать его дыхание. Я все же чмокнула его в подбородок, чего хотела с самого начала вечера. И еще разок. И еще.
Его губы растянулись в улыбке, хотя глаз он так и не открыл. Черт, все-таки разбудила, хоть и старалась действовать аккуратно.
— Ты чего не спишь?
Я не ответила — нечего было отвечать.
— Алин, я пообещал же. Не провоцируй — не порть мне карму, — закончил он тем же шепотом, а потом убрал руку и отвернулся.
И снова уснул, судя по ровному дыханию. Он спит спокойно, потому что у него внутри порядок. Антон не тратит силы попусту, не тратит попусту деньги или время — он только инвестирует. Он так спокоен, потому что теперь точно знает, что свое получит обратно — меня получит, надо только терпеливо подождать. А я еще и такие неопровержимые доказательства ему даю, по-шпионски тайком целуя в подбородок. Стыдно-то как…
Разбудил нас оглушительный звон домофона, который бил по барабанным перепонкам, создавая ощущение нахождения в колоколе. Я застонала от головной боли.
— Кого там еще принесло? — Антон тоже не был счастлив, но нехотя перелез через меня и поплелся к двери.
— Это Оля, — он, даже толком не открыв глаз, отпер входную дверь и снова завалился на диван.
Меня же эта новость мигом разбудила. Я вскочила и метнулась вверх по лестнице, успев прихватить с собой хоть какую-то одежду. Спустилась через пару минут, приведя в себя в некоторый порядок.
— Привет, — поздоровалась, пытаясь не особо заморачиваться тем, что Ольга подумает, застав нас в такой ситуации. Она, наверное, в любом случае придумала себе уже все, что можно или нельзя, и тем не менее, я не собиралась давать ей дополнительную пищу для размышлений. Невыносимо сложно, когда в вопросе, в котором ты и сам не успел разобраться, начинают разбираться другие.
Но она, кажется, и не удивилась. Или, насколько можно было судить по ее виду, ей было вообще не до того. Ольга выглядела слишком взволнованной, что не вписывалось в ее привычный образ.
— Мы с Русланом расстаемся! — заявила она громко и уверенно.
Это даже Антона заставило оторвать голову от подушки. Он посмотрел на меня и выдал неуместное:
— У нас пиво есть? Башка трещит…
Пива у нас не было, но разговаривать сейчас требовалось не с Антоном:
— Оль, ты чего?
Она уселась на край дивана и всхлипнула. Насколько я знала, они даже ни разу в жизни не ругались, а тут… расстаются?
— Что за бред ты несешь, Оля? — наконец-то поинтересовался и ее брат.
Девушка заметным усилием собралась с духом и начала объяснять, судорожно перебирая в руках ручку своей сумки:
— Расстаемся! Я, конечно, люблю его, но и терпеть это не в силах!
Мы с Антоном только озадаченно переглянулись. Чего она там терпела? У них же тошнотворно-идеальные отношения! Она не плакала, но была на грани этого. Я села рядом, чтобы приобнять ее — хоть я ни черта и не понимала, но стало невыносимо жалко, а если заплачет она, то мы тут все обрыдаемся.
