Вокруг пальца – 2. Пальцем в небо - страница 100
– Я просчитал всю пирамиду. Вы будете покруче Понци, – сказал Джек, окинул взглядом окружающую его роскошь библиотеки. – Неужели этого было мало? Миллиард захотелось скосить?
– Щенок! – зло бросил Рупперт. – Зарвался. А самому мало?! Хочешь убрать меня с дороги? Должность под себя подмять? Ты алчный, молодой пёс, которому нужно всё и сразу, я давно тебя раскусил!
– Мне не нужно ничего вашего, – набычился Джек. – Своего хватает!
– Да-да-да, – издевательски зацокал языком Рупперт, приближаясь. – Своего? А ты сам где был бы, если б не чужие деньги и наша поддержка? До сих пор бегал бы по магазинам в Бронксе с КПК и собирал заказы, если бы не мы! Где твоя благодарность, Рэндалл?
– Осталась в Каракасе. В одном стакане воды в день и пачке чипсов. В грузовике, который протаранил мой автомобиль. И в автоматных очередях…
– Боже… это правда? – послышалось позади. Это была Меделин. Сглотнув, она вошла в кабинет, но остановилась у кресла. Повысила голос и требовательно, с жёсткой хрипотцой повторила: – Рупперт! Говори! Это правда?!
Мистер Кроннен-Стоу усмехнулся и с вызовом ответил:
– А даже если так? Сколько ещё мне терпеть этого твоего альфонса? Думаешь, я ничего не понял?! «О, Рупперт, парню надо помочь, – передразнил он Меделин, – такие кадры надо взращивать… Он талантлив. Он принесёт нам миллионы…». Ну что, взрастила? Что ещё ты ему взрастила, этому горячему латиносу?!
– Прекрати, Рупперт, ты несёшь… – заговорила Меделин, но закончить не успела. Взбешённый Джек схватил её мужа за грудки и навис над ним, придавив к столу.
– Что ты себе позволяешь?! Я – не любовник твоей жене!
– Я тоже всё знаю, – прошипел Рупперт. – Воспитанничек… Про ваши встречи в кафе, ресторанчиках, задушевные разговоры и что там дальше было, а?
– Ничего! Извинись перед Меделин, гад! – прорычал Джек. – Сейчас же! А не то я…
– Хэй, Джек Рэндалл! Убери руки от моего отца! – звонкий девичий голос заставил всех повернуть головы к выходу из кабинета. Джудит в джинсах и футболке стояла, расставив ноги и направив пистолет в голову Джеку. Наверное, взяла в сейфе…
Джек опешил и выпустил из рук лацканы пиджака Рупперта.
– Джуд, ты чего? Он оскорбил твою мать…
– Это ты оскорбил мою мать. Своим присутствием! И всю нашу семью! Папа прав! Прав! – взвизгнула Джуди. – Они разводятся из-за тебя!
– Убери пистолет, Джуди! – приказала Меделин.
– Нет! С меня хватит всего вашего притворства! Я уже не могу слушать ваши перепалки из-за этого типоса! – Джуди мотнула головой в сторону Джека и взвела курок. – Всё! Нет любовника, нет проблемы! Аста ла виста, бэби!
Джек сглотнул, поражённый ненавистью в глазах девушки, но, прежде чем он придумал, что сказать, Меделин крикнула:
– Остановись, Джуд. Это твой брат!
Воцарилась пауза.
– Джек – твой брат, – с громким выдохом повторила Меделин. – Старший брат.
– Как это… брат? – Дочь опустила пистолет, бледнея.
– Да ты с ума сошла, Меделин! А на вид вроде нормальная… – пробормотал Рупперт, осторожно отодвигаясь от Джека и вынимая из рук дочери кольт. Ткнул пальцем в Джека. – Это не Пол, дорогая! Пола нет. Больше десяти лет, как нет!
– Да. Я знаю. Ты купил ему чёртов Феррари, и он разбился. И я не помешалась, – сухо ответила Меделин. – Джек – мой сын.
– Во сколько же ты его, в пятнадцать родила? – издевательски спросил Рупперт.
– В шестнадцать.
У Джека пересохло во рту, происходящее показалось нереальным. Он опёрся рукой о стол.
– Мы с его отцом, – продолжала Меделин, – кубинским военным, познакомились, когда я и мои одноклассники решили повеселиться, и на яхте вместе с хиппующим дядей одного из них, нарушили закон, отправившись на Кубу. Нам было весело, очень весело. Много танцев, запрещённой выпивки, всего. Голова шла кругом. А парень из Гаваны был очень красив. Как ты, – Меделин заглянула в глаза Джеку. – Ты – абсолютная копия Эдуардо, Джек! Я чуть в обморок не упала, увидев тебя на том корпоративе. Может, только на пол головы выше.
Джек не знал, что сказать. Она, правда, помешалась? Нет, глаза нормальные.
– Чуть позже я даже тайком сделала тест ДНК. Чтобы убедиться. Для этого я и пригласила тебя к нам домой, на обед в первый раз. Всё просто, достаточно было стакана с остатками слюны и упавшего на кресло волоса. И да, генетики подтвердили – ты – мой сын, на девяносто девять процентов.
– Ты что, бросила его? – возмущённо спросила Джуди.
– Мне было шестнадцать. Мать забрала его у меня, – отрезала Меделин, – и унесла неизвестно куда. Просто унесла, даже не дала назвать! Её выворачивало от того, что я шлюха. Да-да, так она меня и называла! Моя мать ненавидела меня потому, что я забеременела от кубинского революционера, а они все для неё были революционерами, коммунистами и нелюдями! – говорила Меделин. – Она ненавидела меня потому, что не может засудить отца ребёнка! Я ведь даже не знала его фамилии! Это просто была одна ночь, замечательная, жаркая, роковая! Бабушка гораздо позже узнала о том, что мать избавилась от младенца. Они разругались, и бабушка выгнала нас обеих. Лишила наследства. За это мать тоже ненавидела меня, а ещё за то, что я не оправдала её надежд.
– Как ты меня, мама… – пробормотала дочь.
– Чушь! Я люблю тебя, Джуди!
– Ага, ты и Джека, выходит, любишь… Только как-то странно…
– То есть Рэндалл – не твой любовник, – изумлённо пробормотал Рупперт, крутя в пальцах пистолет.
– Нет. Инцестом я не занимаюсь.
– Радует. Только почему ты мне не сказала? Ему не сказала? – вскинул брови Рупперт. – Зачем нужен был весь этот цирк?!
