Вокруг пальца – 2. Пальцем в небо - страница 2
Лифт привёз нас прямо в квартиру, и обвешанный сумками Джек радостно бросился внутрь.
– Балерина, я так хотел показать тебе! Я дома! Мы дома! – и сделал широкий жест рукой, свободной от чемодана.
– Вау! – снова сказала я, потому что «нифига себе» на русском Джек бы не понял.
Две стены гостиной были сплошь покрыты панорамными окнами, за которыми убегало вдаль небо и верхушки других небоскрёбов. Перед ними не угловой, а скорее полукруглый невероятных размеров бежевый диван, кресло чёрное и кресло белое, чёрный журнальный столик, стеклянный по центру, ковёр бело-бежево-коричневый на весь пол.
Очень всё по-мужски. Без фусечек. Джек на несколько мгновений задержался взглядом на пустой стене между окнами и вздохнул. Наверное, по Пикассо, которого пришлось отдать бывшей жене. Но мой любимый мужчина тут же улыбнулся и ткнул пальцем в окно.
– Гудзон!
А потом, довольный моим поражённым видом, начал сбрасывать с себя куда попало поклажу. Я по русской привычке разулась у входа, поймала изумлённый взгляд швейцара с тележкой, доставившего наши чемоданы, словно в гостинице, и прошла в центр комнаты. По ходу обнаружила коридоры, убегающие в обе стороны.
– Сейчас я тебе буду показывать мой кондо, – сказал Джек, – всего двести квадратных метров!
– Ага… – оробела я, подумав не к месту, что мыть столько стёкол и пылесосить столько полов можно с понедельника по воскресенье, и в понедельник начинать по новой. А потом получить почётное звание миссис Мускул или отбросить копыта…
– А вон там, – показал куда-то мне за плечо Джек, – Рокфеллер-центр. Там, Эмпайр-стэйт-билдинг.
Он обнял меня за плечи и рассказывал-рассказывал-рассказывал. А я думала, что позавчера был за балконом пруд с лягушками, а сегодня Гудзон; что я люблю деревья и природу, а передо мной – «Адская кухня» Нью-Йорка. Я, конечно, не боюсь высоты, но мечтала строить семейный рай с любимым в уютном домике с садом, где бы через несколько месяцев учился ходить наш малышик. Однако перед моими глазами плыли облака, словно собирались постучать мне в окно.
Да, и вам здравствуйте. Теперь я тут поселилась.
* * *
Потом мы разошлись по дýшам с дороги. Если не считать тот, который оккупировал Джек, периодически издавая звуки плещущегося кита, имелись в квартире две ванные: одна со светлым мрамором, джакузи и зеркалами во всю стену, вторая с отделкой из тёмного камня – видимо, для нелюбимых гостей.
Я искупалась первой и пошла осматриваться. Обнаружила гардеробную, где можно несколько порталов в Нарнию открывать, причём в разных измерениях: полочную, шкафную и обувную. О! Гладильная доска! А это что?! Шлем и костюм супермена? Хм. Так, спрошу об этом позже. Коньки… Как мало я знаю о своём будущем муже… В наличии был кабинет, гостиная и две спальни, одна из них с кроватью, на которой даже мой Джек под два метра ростом мог спать хоть поперёк, хоть по диагонали. Думаю, на ней не только я помещусь, как бы он ни раскидывался во сне, но ещё кот, маленькая собачка и четверо детей.
Я погладила живот ласково – пока ожидается только один. Встала у окна и сказала тихонько по-русски:
– Как тебе, китёнок, вид на Гудзон?
Тёплое, нежное чувство охватило меня в ответ. Может быть, я придумываю, а, может, это любовь моего малышика. Пусть он весит всего семь грамм и совсем крохотулечка, разве это мешает ему любить? Сейчас я – его большой, уютный дом, который, как фургончик Элли из Изумрудного города, перенесли на другой конец света. Конечно, с фургончиков виз не требуют и не спрашивают потом паспорт и цель приезда. Я в аэропорту чуть не ляпнула в ответ таможеннику «Я к вам пришёл навеки поселиться…» Вечно меня подмывает на что-нибудь эдакое! Джек, кажется, почувствовал неладное и ответил веско:
– Это моя невеста.
А он даром что пуэрториканец, паспорт всё равно американский, подумаешь, нет права президента выбирать и работать в ЦРУ! Я с гордостью посмотрела на Джека, взяла его за руку и ответила таможеннику:
– Цель визита – замуж.
Тот глянул на моего громадного медведя, на меня, поднял брови и, если б был священником, кажется, не благословил бы. Ну и ладно!
– А мы пойдём в твой офис? – спросила я Джека, когда он вышел из душа, наконец, в одном полотенце.
– Зачем? – хитро улыбнулся он, утягивая меня за собой в спальню. Сел на кровать и с томным видом принялся развязывать пояс моего халата.
Я положила ему руки на плечи.
– Я всё ещё твой ассистент, личный. И сотрудник компании «Софт Дринкс Корпорэйтед»…
– И?… – мой халат упал на пол.
– И мне просто любопытно, как оно у вас там? В святая святых… – и засмеялась: – Ой, щекотно! – когда он повалил меня на кровать и принялся жарко целовать мою шею.
– Очень не свято, – выдохнул Джек между поцелуями. – Мммм, как я хотел сделать это дома…
Наши глаза оказались друг напротив друга. О, мне был знаком этот блеск живых карих радужек!
* * *
Джек пробормотал при виде красавицы-модели:
– Это не то, что ты думаешь…
Мне? Или ей? Я сжалась от обиды и натянула простынь до подбородка. Модель бросила сквозь зубы:
– Ублюдок!
– Как ты попала сюда, Кристал?! – спросил он, и не думая прикрыться.
В него атомной пулей полетела связка ключей и ругательства. И модель Кристал, театрально развернувшись на каблуках, покинула нашу спальню. Занавес.
Джек поднял с ковра ключи, посмотрел на них так удивлённо, словно это была баллистическая посылка от инопланетян, и развёл руками:
– О ней я как-то забыл.
– Здорово. – Я села на кровати, поражённая. – И много у тебя ещё сюрпризов с ключами?
