Высота одиночества - страница 183
— Спасибо. — Она поставила чай на тумбочку и отломила еще один маленький кусочек шоколадки. — А ничего так… согревает.
— Мой любимый, — Рина тоже сунула в рот дольку.
Едва заметно улыбнувшись, Алиса попросила:
— Покажи мне её.
Переспрашивать, что именно, Рине было не нужно. Она поднялась с постели, подошла к куртке и, достав медаль, вернулась в спальню. Положила Алисе на коленки, и синяя ленточка змейкой скрутилась у неё на бёдрах.
— Красивая, — Алиса зачарованно провела по поверхности подушечками пальцев. Обвела выгравированную эмблему «Сочи 2014» и пять олимпийских колец.
Медаль была не полая: в центре, лоскутным рисунком в виде заснеженных горных вершин, были влиты узоры символизирующее многообразие культурных традиций российских народов.
— Она тяжелая, — сказала Рината. — Никогда олимпийское золото не держала в руках.
Алиса промолчала, продолжая рассматривать медаль. Олимпийское золото… Кусок металла, символизирующий всё, что так дорого любому спортсмену, его стремления, надежды и мечты. И именно за этот кусок металла она готова бороться, пока у неё не кончатся силы, бороться до самого конца.
Она вернула медаль Ринате, и та, достав из сумочки белый футляр, аккуратно уложила олимпийское золото внутрь. Своё первое олимпийское золото.
Москва, февраль 2014 года
Лера вошла в квартиру и включила в прихожей свет. Осмотрелась и недовольно выдохнула. Она чувствовала себя загнанной ланью: «Лера, сходи туда, Лера, сходи туда, Лера, почему ты еще здесь, если еще час назад должна была метнуться в аэропорт и вылететь в Москву. Ой, я тебе не сказал об этом? Лерочка, да, тебе срочно нужно покинуть олимпийский праздник и съездить за документами, которые, конечно же, я оставил у себя дома. В Москве».
Спасибо хоть не в Лос-Анжелесе, и билет бизнес-классом.
Фёдорова скинула сапоги, смахнула с шубы капельки растаявшего снега и прошла в святая святых Владимира Николаевича Бердникова. Ключи от квартиры он отдал ей со словами: «Ничего не трогай и не суй свой нос куда не следует». Но она была бы не она, если б выполнила данное требование. Она изучила кухню, осмотрела шкафчики и пришла к выводу, что дома Бердников практически не питается. Только пара упаковок кофейных зерен, бутылка 18-летнего «Чивас Ригал» и, о чудо! Пачка риса.
Изучив кухню, Лера отправилась в спальню. Комната президента Федерации говорила о нем как об очень практичном человеке. Ничего лишнего: ни столь любимых женщинами статуэток и рамочек для фотографий, ни милых безделушек, ни пустяковых мелочей, ничего, что свидетельствовало бы о том, что в его жизни есть место еще хоть кому-то, помимо него самого. Кровать была заправлена темно-серым покрывалом, а на тумбе стоял лишь один светильник в стиле модерн. Бесцеремонно плюхнувшись на постель, Лера раскинула руки в стороны и довольно улыбнулась. Когда еще представится такая уникальная возможность полежать на широченном ложе Бердникова? Но время поджимало, и долго разлеживаться позволить себе она не могла. Через пару минут она встала и подошла к шкафу. Открыла и весело хмыкнула: с одной стороны висели черные, серые и синие костюмы, с другой — абсолютно белые рубашки.
Пришедшая смска выдернула её из состояния бесцельного расхаживания по квартире. Писал, собственно, сам хозяин: его крайне интересовало, нашла ли она документы. Лера метнулась в гостиную и открыла дверцу шкафчика, в котором и должна была лежать нужная папка — синяя, с серебристой эмблемой в верхнем левом углу. Та обнаружилась сразу, поверх еще одной, более тонкой, красной. Взяв требовавшееся, Лера потянулась к дверце, чтобы закрыть её, однако журналистская чуйка подсказывала, что торопиться не стоит. Она отложила документы в сторону, достала вторую папку, и, присев на диван, открыла её. Пробежалась взглядом по самому верхнему листу и задумчиво нахмурилась. Перечитала ещё раз, положила рядом с собой и быстро просмотрела оставшиеся бумаги. Звонок от Бердникова заставил её вернуться к насущным проблемам.
— Да, всё нашла, — сказала она и сунула несколько листочков в синюю папку, затем убрала красную обратно в шкафчик и пошла к двери.
Рейс, которым ей предстояло вернуться в Сочи, вылетал через три часа, и у неё не было времени даже на то, чтобы заскочить домой. Садясь в такси, она анализировала полученные сведения и решала, как лучше воспользоваться ими. Оставить как есть или…
Сочи, 11 февраля 2014 года Пары. Короткая программа
Прежде, чем выпустить из своих ладоней руки Ринаты, она в последний раз сжала их и заглянула дочери в глаза. Та была спокойна. Во взгляде её Богославская не увидела ни страха, ни паники, что промелькнула на командных соревнованиях. Абсолютный тотал-контроль. Рина — уже не та маленькая девочка, что улыбалась ей перед выходом на лед четыре года назад. Прекрасная юная женщина, ясно осознающая, куда она приехала, зачем ей это нужно и чего она хочет добиться. Игорь держался не менее уверенно. Улыбнувшись в ответ на напутственные слова Аллы, он взял Ринины ладошки в свои. Они стояли возле борта, смотрели друг на друга и, держась за руки, ждали приглашения на лёд. Выступали они снова не в последней — сильнейшей разминке, но, благодаря титулу чемпионов Европы, перебрались в предпоследнюю. В этой же четверке стартовать предстояло Алисе с Максом. Своим прокатом они закрывали разминку, тогда как Рина с Игорем выходили первыми.
— «На лед, для исполнения короткой программы приглашаются Рината Ипатова и Игорь Крылов, Россия!»
Алла перекрестила обоих, шепнула «с Богом!» и отошла от борта. Чувства, мысли, все эмоции, всё было там, на льду, вместе с Риной, застывшей в крепких руках Игоря в ожидании начала проката. Алла подумала, что она вся пропитана этими чувствами и эмоциями, буквально переполнена ими. Еще хоть какое-то маленькое происшествие, и она взорвется, разлетится на тысячу мелких осколков, — настолько сильное напряжение она испытывала. На плечо её вдруг легла чья-то тяжелая рука, и Алла вздрогнула. Повернула голову и увидела Бердникова. Он убрал ладонь и встал позади неё. Заигравшая музыка начала набирать темп, и Рината с Игорем заскользили по льду. Такой важный момент… Каждая секунда могла предначертать дальнейшее течение проката, дальнейшее течение их судеб. Она еще никогда так не переживала. Даже в Ванкувере. Тогда она, по крайней мере, могла думать, понимала, где она и что происходит, сейчас же будто бы вовсе не принадлежала самой себе: её тело, мысли, желания. Она дышала точно так же, как дышали её ребята, она делала вместе с ними шаги по льду, чувствовала холодящий лицо встречный ветерок и дикий стук сердца в груди. Вместе с ними она оттолкнулась ото льда, вместе с ними скрутила три с половиной оборота и точно так же, как они, так, словно сама была прямой участницей всего происходящего, ощутила мощный толчок от приземления. И когда Игорь, осознав, что в этот раз прыжок получился идеальным, радостно вскинул руки, она сделала то же самое. С замиранием сердца она смотрела, как Рината заходит на поддержку. Ей хотелось быть там, с ней, но это была лишь её борьба — её и Игоря. Она и так сделала для них всё, что могла, теперь оставалось только ждать. Во время выброса что-то пошло не так. Вцепившись пальцами в борт, Алла до боли сжала ограждение. Она с ужасом поняла, что Рина и Игорь не набрали достаточный ход и всё шло к тому, что Рината полетит на лед. Это Олимпиада. Ошибки тут стоят слишком дорого, а второй шанс предоставляется далеко не каждому. Но она была бессильна. Совершенно, абсолютно бессильна. Зажмурившись, Алла затаила дыхание и только когда услышала овации зала, смогла, вдохнув, открыть глаза. Рината, сияя улыбкой, продолжала прокат. Расслабляться было слишком рано и тем не менее Алла испытала такое облегчение, что эмоции застряли в горле несглатываемым комком.
