Безмолвные воды - страница 6
– Правда? – Шерил повысила голос. – И больше ничего не нужно?
Я кивнула.
– Это все.
– Вау, – выдохнула она, слегка озадаченная.
Хотя я не понимаю чем. Получить парня довольно легко. Мама говорит, что гораздо труднее избавиться от него.
– Откуда ты все это знаешь?
– Мама мне рассказала.
Она надулась.
– А почему она мне не рассказывала? Я тоже ее дочь. Кроме того, сначала она была только моей мамой.
– Наверное, ты еще маленькая. Скорее всего, она расскажет тебе это в следующем году.
– Я не хочу ждать целый год, – Шерил перестала подпрыгивать на кровати и начала накручивать на палец свой локон. – Мне нужна ручка и бумага. Или, ну… ты уверена, что Брукс не захочет жениться и на мне тоже?
Я приподняла бровь и всплеснула руками.
– Что это должно означать?
Она продолжала накручивать на палец свои волосы.
– Я просто сказала. Он довольно часто мне улыбается.
О. Мой. Бог.
Моя сестра шлюха. Мама говорила, что мне нельзя произносить это слово, но я слышала, как она однажды назвала так свою сестру за то, что та встречалась с женатым мужчиной, и тетя Мэри была не в восторге от этого прозвища. По большому счету, Шерил собиралась сделать то же самое.
– Он дружелюбный, поэтому улыбается всем. Однажды я видела, как он улыбнулся белке.
– Ты сравниваешь его улыбки, адресованные мне, с тем, как он улыбается белкам? – спросила она, повышая голос.
На какое-то время я задумалась, размышляя об этом. У Шерил и белок есть пара общих черт. Ну, например, белки любят орехи, и Шерил была абсолютно чокнутой, если хоть на секунду могла подумать, что Брукс променяет меня на нее. (Примеч. в данном случае используется игра слов: nuts – орехи, и nuts – чокнутый).
Шерил поднялась с кровати и вздохнула, все еще накручивая на палец локоны.
– Ты слишком долго обдумываешь ответ. Подожди, пока я не расскажу маме все, что ты сказала! Я могу заполучить любого парня, какого захочу, Мэгги Мэй, и тебе нечего на это возразить.
– Мне все равно! Ты просто не можешь забрать у меня жениха.
– Могу!
– Не можешь!
– Могу!
– Заткнись и перестань крутить свои дурацкие волосы, – закричала я.
Она ахнула, заплакала и, выбегая из комнаты, прохныкала:
– Я не приду на твою свадьбу!
– Тебя и не приглашали! – крикнула я в ответ.
Спустя всего несколько минут в мою комнату вошла мама и, прищурив глаза, спросила:
– У вас, девочки, была очередная битва, да?
Я пожала плечами.
– Просто она снова разыгрывала драму.
– Для двух лучших подруг вы слишком часто раздражаетесь.
– Да, но это свойственно всем девочкам.
Она улыбнулась и согласилась.
– Ну, ты просто не забывай, что она младше тебя, Мэгги, и у Шерил не так все просто, как у тебя. Она немного замкнутая и со своими причудами – ей непросто приспосабливаться. Ты ее единственная настоящая подруга. И ты ее сестра. Она – твоя семья, а что делают в семье?
– Заботятся друг о друге?
Мама кивнула и поцеловала меня в лоб.
– Правильно. Мы заботимся друг о друге даже в самые трудные дни.
Каждый раз, когда мы с Шерил вступали в противоборство, мама говорила мне это. В семье все заботятся друг о друге. Особенно в трудные дни, когда даже не хочется никого видеть. Я помню, когда она сказала это впервые. Они с папой усадили нас в гостиной – Келвина, Шерил и меня – и сказали, что было бы здорово, если бы мы стали называть их мамой и папой. В этот вечер они поженились, и мы официально стали семьей. Когда мы сидели там, мама с папой попросили нас взяться за руки и пообещать, что мы будем всегда заботиться друг о друге. Потому что так поступают в настоящей семье.
– Я попрошу прощения, – прошептала я себе под нос, говоря о Шерил. В конце концов, она моя лучшая подруга.
Остаток дня я провела, планируя свадьбу. Я мечтала о свадьбе с тех пор, как мне исполнилось семь – то есть, очень давно. Меня мучил вопрос: какую музыку любит Брукс. Поскольку он не разрешил мне послушать, я должна была сама догадаться. Они с Келвином частенько баловались с папиной гитарой, бренчали на ней каждый вечер и говорили, что когда-нибудь станут известными музыкантами. Сначала я не особо в это верила, но чем больше они практиковались по вечерам, тем лучше у них получалось. Возможно, они смогли бы сыграть на свадьбе. Кроме того, я могла бы выбрать его любимую песню для моего торжественного выхода. С другой стороны, всю прошлую неделю они с братом пели «Сексуальную попку» Джастина Тимберлейка, и лично мне она не казалась подходящей для бракосочетания. Может быть, для нашего первого танца?
***
Каждую ночь после того, как папа с мамой укладывали нас в кровати, я слышала играющую внизу, в гостиной, музыку. Это всегда была одна и та же песня – «Ты волнуешь меня» Сэма Кука – под нее они танцевали первый танец. На цыпочках выходя из комнаты, я подкрадывалась к перилам лестницы и смотрела вниз. Свет был выключен, папа брал маму за руку и спрашивал:
– Потанцуешь со мной?
Он задавал этот вопрос каждую ночь, а потом они начинали танцевать. Папа кружил маму в танце, и оба хихикали, как дети. У мамы в руках был бокал с вином, и, когда папа наклонял ее, немного вина выплескивалось на белый ковер. Они еще больше смеялись над устроенным беспорядком и только крепче прижимались друг к другу. Мама склоняла голову на папину грудь, и он что-то шептал ей на ухо, пока они медленно танцевали.
Вот такой я видела настоящую любовь.
Настоящая любовь – это вместе смеяться над ошибками.
Настоящая любовь – это шептать друг другу секреты.
Настоящая любовь – это никогда не танцевать в одиночестве.
