Безмолвные воды - страница 64
Мы провели на воде весь день. Когда небо начало темнеть, мы принялись трудиться над новыми текстами. Наше творчество было практически непрерывным с тех пор, как нам улыбнулось счастье в мире музыки.
Упали первые капли дождя, поэтому Келвин предложил вернуться в коттедж и закончить работу там. Я завел двигатель лодки и направил ее в сторону дома. Спустя всего несколько минут небо совсем почернело, и с небес на нас обрушился ливень. Рудольф вскочил на край лодки и поднял горшок со своей Николь вверх.
– Да, моя дорогая! Выпей все это! Напейся воды матери-природы!
– Идиот, это искусственный цветок! – прорычал Оливер, перекрикивая дождь. – Ему не нужна вода!
– Не слушай одинокого парня, Николь! Единственная любовь в жизни моего брата – это тако. (Примеч.: Тако – традиционное блюдо мексиканской кухни. Готовится из кукурузной или пшеничной лепешки тортильи, в которую заворачиваются различные начинки).
– Тако – это жизнь! – крикнул Оливер, потрясая кулаками над головой, и в этот самый момент над нами сверкнула молния. – Я люблю вас, тако!
– Итак, – сказал Келвин, когда мы направились в сторону дома. Он стоял рядом со мной, покачиваясь взад-вперед. – Ты хочешь быть моим шафером? – прокричал он сквозь шум дождя.
Я вытер мокрое лицо.
– Чувак, я уже даже смокинг купил. Мне на роду было написано стать твоим шафером.
Он засмеялся.
– Это правда. Но из вежливости я решил поинтересоваться.
– Это все потому, что у тебя выросла вагина. Вагины, в отличие от членов, делают человека более воспитанным.
– Да, то же самое вчера вечером мне сказала твоя мама.
– Забавно, а когда я в последний раз видел твою маму, она не произнесла ни слова. С другой стороны, ее рот был занят едой, так что, скорее всего, для разговора у нее просто не было возможности.
Он потянулся за моей «пустой» банкой пива, чтобы запустить ею в меня, и тут же замер, глядя на меня прищуренными глазами.
– Ты пил из нее последние четыре часа, а она все еще полная.
– Я…
Он поднес банку к носу и понюхал.
– НАРУШИТЕЛЬ! Брукс выплевывал виски в пивную банку!
Близнецы тут же возмущенно ахнули и начали хором скандировать:
– НАРУШИТЕЛЬ! НАРУШИТЕЛЬ!
Чем громче они кричали, тем сильнее ревел ветер. Вода вокруг нас буйствовала все сильнее, а раскаты грома становились мощнее, громче, яростнее.
– Не волнуйся! – обнимающий свою Николь Рудольф споткнулся. – У нас с собой есть еще бутылка виски, – прокричал он.
Рудольф направился в мою сторону, и я заметил, как его слегка качнуло к краю борта. Вскочив со своего места, я попросил Келвина взять штурвал и бросился к пьяному другу.
– Эй, Рудольф, держись! Осторожно! Ты слишком близко к краю.
Рудольф захихикал и ущипнул меня за щеку.
– Ты такая сладкая киска, Брукс Гриффин.
Насквозь промокший, я громко рассмеялся.
– Это самое приятное из всего, что мне когда-либо говорили.
– Это просто потому, что Любимица Америки Мэгги Мэй не может разговаривать. (Примеч.: America`s Sweethearts – «Любимцы Америки» – название альбома Кортни Лав. Рудольф намекает на схожесть пары Брукса и Мэгги с парой Кортни Лав и Курта Кобейна, лидера культовой группы Nirvana). А если бы могла, то, держу пари, выразилась бы как-нибудь более поэтично, – он замолчал, и его глаза округлились. – НАРУШИТЕЛЬ! Я только что упомянул в разговоре имя девушки! Мне нужна штрафная рюмка! Виски! – он направился за бутылкой на другой конец раскачивающейся лодки. Пошатнувшись всем телом, Рудольф едва не выпал за борт. Я крепко вцепился в него, пытаясь втащить обратно. Едва я смог оттянуть его на безопасное расстояние, как порыв ветра швырнул нашу лодку в сторону, и я потерял равновесие.
– Черт! – успел выкрикнуть я, прежде чем меня сильно ударило волной. Я ушел с головой в ледяную воду.
– Брукс! – закричали мои друзья, подбегая к краю лодки и бросая мне спасательный круг.
– Наше плавание не может считаться полностью удавшимся, если кто-то не свалится в воду, – крикнул я, смеясь и хватаясь руками за круг. Ребята тоже засмеялись и начали втягивать меня на борт, не дожидаясь, пока поводов для смеха станет еще больше.
Я подплыл вплотную к лодке, и тут меня обожгла внезапная боль.
– Твою мать!
Все произошло очень быстро, в мгновение ока.
Гребной винт лодки ударил меня в правый бок.
В одну секунду веселье сменилось ужасом.
В одну секунду моя жизнь перевернулась – я начал тонуть.
Кровь. Я не мог ее видеть, но понимал, что рана открытая и очень глубокая.
Боль в правом боку нарастала. Дыхание стало прерывистым, сознание нечетким. Я тонул. Захлебываясь, я барахтался в холодной воде, пытаясь выбраться. Левой рукой я потянулся, чтобы ощупать раненый бок. Черт! Опять! Лопасти винта снова задели меня.
Меня захлестнула паника. Моя рука. Плечо. Шея.
Моя жизнь.
Волны утаскивали меня вниз – в дикие безжалостные воды.
В небе вспыхивала молния.
Раздавались раскаты грома.
Мои лучшие друзья звали меня, но я не мог ответить.
Все произошло быстро, в мгновение ока.
В одну секунду веселье сменилось ужасом.
В одну секунду моя жизнь перевернулась – я начал тонуть.
В одну секунду волны отшвырнули меня, словно я ничто.
И я стал ничем.
Глава 30
Мэгги
– Мэгги, давай же! Спускайся быстрее! Нам надо ехать!
Услышав свое имя, я приподняла бровь. Я сидела в своей спальне и играла на гитаре, перебирая струны, под последний альбом «Жуликов». Вскочив, я подбежала к верхней ступеньке лестницы и увидела стоящую внизу миссис Бун. Она находилась в состоянии полной паники. Удивленно приподняв брови, я медленно – ступенька за ступенькой – начала спускаться.
