Облажаться по-королевски - страница 32
- Какая?
- Испытывающая жажду.
Я тру глаза и подавляю зевок.
- Да, я тоже. Неплохо было бы сходить за бутылкой воды. Там есть мини-холодильник. - Я указываю на дальний конец комнаты. - Как насчет того, чтобы принести нам немного?
Она прячется под одеялом - ее руки и ноги обвиваются вокруг меня, будто она коала, а я ее дерево.
- Но здесь так холодно. Какой у тебя установлен температурный режим — «Арктика»?
- Мне нравится, когда холодно. Я предпочитаю сам поднимать температуру. - Протискиваю руку между нами, щиплю ее заострившийся розовый сосок. - Есть и другие преимущества.
- За водой следует сходить тебе - это по-джентльменски.
Я перекатываюсь на нее сверху, раздвигая ее ноги своими бедрами, удобно устраиваясь между ними, мой член уже снова начинает твердеть.
- Но здесь нет джентльменов. - Мои зубы царапают ее прекрасную шею, придавая понятию «вампиризм» совершенно новое понимание. - И я хочу посмотреть, как ты бежишь по полу. - Я переношу свой вес и беру одну ее полную грудь. - Посмотреть, как все эти великолепные части тела покачиваются по пути.
Оливия усмехается.
- Извращенец.
Она даже и не представляет.
- У меня есть идея, - говорит она. - Давай поиграем в игру — соревнование. Тот, кто расскажет самую неловкую историю, останется в теплой постели. Проигравший должен будет отморозить свои «части» и принести воды.
Я качаю головой.
- О, сладкая, будь уверена, что проиграешь - ни у кого нет более неловких историй, чем у меня.
Позволяю Оливии откатить нас в сторону, отталкиваясь от меня. Она сгибает руку и кладет голову на ладонь.
- Это мы еще посмотрим.
- Дамы вперед, давай послушаем.
Легкое сомнение омрачает ее черты.
- Надеюсь, это тебя не обеспокоит... это связано с... оральным сексом.
- Ммм, одна из моих любимых тем - расскажи побольше.
А она уже покраснела.
- Ну ладно, в первый раз, когда я делала... минет... я не знала, что это такое. И поскольку все называли это «вдуть», я думала, что должна... - она надувает щеки, будто пытается надуть несговорчивый воздушный шарик. Я с воем падаю обратно на подушку.
- Господи, как же тебе повезло, что ты не устроила бедняге аневризму!
Ее щеки становятся пунцовыми, и в наказание она щиплет меня за бок.
- Твоя очередь.
Я смотрю в потолок, решаясь. Столько историй, как же выбрать.
- Однажды я обгадился в сумку.
Потрясенный смех тут же вырывается из легких Оливии.
- Что?
Я киваю.
- В школе-интернате я состоял в команде гребцов.
- Конечно же.
- И у нас была встреча в другой школе, довольно далеко. На обратном пути произошла авария — пробка на дороге — а то, что они подавали на обед, пошло в яростную атаку с моим организмом. Так что... либо бы я навалил в штаны, либо в спортивную сумку. Я выбрал второй вариант.
Она закрывает глаза и рот, в ужасе смеясь.
- О Боже мой! Это ужасно... и все же весело.
Я тоже смеюсь.
- Так оно и было. Особенно после того, как это попало в газеты. Чертов кошмар.
И вдруг Оливия перестает смеяться. Даже не улыбается.
- Это попало в газеты?
Я пожимаю плечами.
- Конечно. Чем более неловкая история, тем больше заплатят журналисты. Мои одноклассники всегда искали дополнительные деньги.
- Но... но они были твоими товарищами по команде. Твоими друзьями.
Я играю с ее волосами, дергая за локон и наблюдая, как он упрямо возвращается в прежнюю форму.
- Как я и сказал Саймону в тот первый вечер в твоей кофейне: все продается, и у каждого - у каждого - своя цена.
Ее глаза изучают мое лицо, она выглядит такой грустной. Мне это совсем не нравится. Я снова перекатываюсь на нее, толкаясь между ее ног.
- Тебе грустно из-за меня? - спрашиваю я.
- Да.
- Тебе меня жалко?
Ее пальцы нежно пробегают по моим волосам.
- Думаю, да.
- Хорошо. - Я ухмыляюсь. - Это значит, что воду принесешь ты. И... когда ты вернешься... я хочу проверить твои навыки минета. Убедиться, что ты все правильно поняла, а если нет, я с радостью тебя проинструктирую.
Это срабатывает. Она поджимает губы, чтобы скрыть улыбку, а ее глаза вспыхивают.
- Такой чертовски властный. - Она качает головой. Но потом встает, отправляясь за водой - а я наслаждаюсь каждой секундой.
И когда она забирается обратно в постель, Оливия незамедлительно приступает к минету. И мне это нравится еще больше.
В конце концов, голод заставляет нас встать с постели. Оливия натягивает одну из моих серых толстовок, доходящую ей до середины бедра.
Я пробую «ходить по квартире голым», о чем упоминала Оливия. Это может быть моим единственным шансом. И она права - это весьма великолепно. Свободно, все просто выглядывает наружу и раскачивается. Естественно - как у Адама, если бы райский сад был пентхаусом. Горячий, похотливый взгляд Оливии заставляем меня чувствовать себя еще лучше. На кухне ни один из нас не в настроении для суши, поэтому мы ищем что-нибудь еще.
- У тебя есть готовый завтрак с корицей! - говорит Оливия, ее взволнованный, но приглушенный голос доносится изнутри шкафа.
Она выглядывает, улыбаясь, держа коробку как найденное сокровище. Я ставлю на стол две миски.
- У нас в Вэсско есть нечто подобное, называется «Смеющиеся Подушечки». Мои любимые.
- Мои тоже!
Затем ее голубые глаза светлеют и становятся ласковыми, она вздыхает.
- И только я подумала, что ты не можешь стать более совершенным.
После нескольких минут сидения за столом, жуя корицу, сахар и подушечки, притворяющиеся цельной пшеницей, слова вырываются из моего рта, не задумываясь.
