Жена Кукловода - страница 14
Шталь уселся обратно в кресло и вернулся к чтению.
Тихо тикали часы. Секунды, минуты падали в пустоту.
— Ну что же, — наконец сказал доктор, откладывая рукопись. — Мне нравится. Прекрасная статья! Очень верные и проникновенные слова. Браво!
Людмила смущенно улыбнулась.
— Спасибо, но я всего лишь редактор, — сказала она и поставила чашку на столик. — Простите, что отняла у вас время. Мне пора. Как только выйдет статья, я пришлю вам номер журнала. Хотя, вы вряд ли читаете женские журналы…
— Обязательно присылайте! И да, чуть не забыл, ваше кольцо.
Шталь взял его со стола и протянул Людмиле.
— Вы обронили его в кресло, где сидели. Мария нашла его только сегодня и позвонила мне. Я попросил привезти кольцо сразу после нашего разговора. Если бы мы не договорились о встрече, моя помощница связалась бы с вами или доставила его вам домой.
— Эта глупая привычка теребить кольцо, — смущенно сказала Людмила и с облегчением надела его на палец.
— И еще кое-что…
Шталь встал, открыл дверцу одного из книжных шкафов и достал оттуда куклу-марионетку — печального Пьеро с мучнисто белым лицом и в одежде с длинными рукавами.
— Мне привез ее из Венеции итальянский коллега, — сказал Шталь, протягивая куклу Людмиле. — Она прекрасно дополнит вашу коллекцию.
— Что вы, доктор! Я не могу принять, это слишком дорогой подарок.
Людмила смущенно смотрела на куклу. И вдруг вспомнила, как сама была марионеткой там, в офисе доктора, и как падала в пропасть, и теплые сильные руки Руслана, подхватившие ее в самый последний момент.
— Спасибо, — растроганно сказала она и прижала куклу к груди.
Доктор проводил ее до двери, пожал руку на прощание и вдруг сказал:
— А знаете что? Я очень рад знакомству с вами и вашим мужем. И был бы рад увидеть вас у себя в гостях. Скажем, в субботу. Подумайте.
Глава 4
Печальный Пьеро поселился в стеклянном шкафу между японкой Окиной и принцессой с острова Гаити. На удивление, марионетка очень понравилась Антошке, который никогда не проявлял к маминым куклам интереса. Людмила побоялась, что сын сломает дорогой подарок и подергать марионетку за веревочки не дала. Антон надулся. Но ненадолго. Людмила быстро заслужила прощение, разрешив ему, вопреки отцовскому запрету, часок посидеть за компьютером.
Руслан вернулся с работы чуть раньше обычного и застал сына за этим занятием. Антон застыл в ожидании отцовского гнева и кары в виде еще одной недели без интернета.
Но Руслан только потрепал его по русым вихрам, обнял Людмилу и шутливо прорычал ей на ухо:
— Пришел страшный голодный волк. У него жуткие колики в животе. Если его сейчас же не накормят ужином — он всех проглотит живьем!
Антон облегченно выдохнул, пробурчал что-то типа «Взрослые… а такие глупости…» и снова ринулся в виртуальную танковую атаку.
Людмила разогрела ужин и уселась за кухонный стол напротив мужа. Подперла кулаком подбородок и просто смотрела, как он ест. Вдруг заметила сеточку морщинок у глаз, и несколько седых волосков в его темной шевелюре. Замерла от переполнявшей ее нежности. Этой нежности было так много, что она не помещалась в груди, грозя выплеснуться наружу, перекрыв горло.
Они не могли дождаться, пока истечет отпущенный Антону для виртуального общения час. Наконец, после пятого «последнего китайского предупреждения», он с тяжелым вздохом выключил компьютер и поплелся в ванную.
Людмила разбирала диван, и спиной ощущала взгляд мужа. От него становилось жарко, весело и жутко. Будто в первый раз.
Закончила с постелью и пошла в ванную, посмотреть, чего там так долго делает Антошка. Сын сидел на краешке ванны и увлеченно переписывался с каким-то виртуальным собеседником «Вконтакте» через мобильный. Телефон был изъят немедленно. Надутый сын нехотя почистил зубы и гордо удалился.
Заколола волосы, чтобы не намочить их, и быстро приняла душ. Завернулась в полотенце, задержалась перед зеркалом, чтобы смыть косметику.
Видимо, потеряв терпение, в ванную вошел Руслан. Обнял ее за плечи, прижал к себе.
Теплая ладонь забралась под полотенце. Людмила закрыла глаза и потерялась в обжигающих, дразнящих прикосновениях…
И тут же ахнула, когда ладонь звонко шлепнула ее. Распахнула глаза и увидела в зеркале на стене смеющийся, озорной взгляд мужа. Прислушалась к тому, как впитывается в кожу боль, превращаясь в горячее тепло, которое плавно перетекает, концентрируется где-то внизу живота, сворачивается в теплый клубок.
— Не смог удержаться… — мурлыкнул он. И вдруг опустился на колени и нежно поцеловал то место, где видимо, остался след.
— Как красиво… розовое на белом…. Как цветок на снегу…
— Ну вот, — раздался недовольный голос сына, — а меня когда лупят, потом не целуют. Мам, телефон отдашь?
Людмиле захотелось сгореть от стыда на месте, Руслан вскочил, и хотя тоже смутился, но виду не подал и грозно скомандовал:
— Марш в постель!
Антошка возмущенно хлопнул дверью.
Как только закрылась дверь, Руслан сжал ее до боли, лишая возможности дышать. Не разрывая объятий, не переставая целоваться, кое-как дошли до дивана. Почти до самого утра то засыпали, обессиленные, умиротворенные, то снова как безумные любили друг друга.
Утром она слушала шум закипающего чайника и снова думала о докторе Штале. Вспомнила про свое обручальное кольцо, сняла, полюбовалась гравировкой на внутреннем ободке. Надела обратно. И вдруг осознала символичность того, что кольцо вернул ей именно Шталь. Улыбнулась.
