Один год жизни - страница 156
— Даже если у меня выпадут все волосы, во рту будет вставная челюсть, и я буду хромать на протезе?
— Конечно узнают, — повторилась я, прикусив нижнюю губу. — Ты же их… Сын, — спустя секунду, отрывисто добавила я, подавившись болью.
— Нет, это будет ужасная встреча. Они будут такими же молодыми и красивыми, какими я их запомнил, а я буду плешивым старикашкой. Какой ужас! Уж лучше пусть я откину коньки молодым, — беззаботно захихикал Мартин. — Серьезно, чего хорошего выглядеть старше собственного отца? Мама вообще бы пришла в ужас, получив вместо своего любимого маленького сыночка старую рухлядь. Да, определенно не хочу умирать старым. А ты?
— Что? — непонимающе переспросила я, быстро моргая, чтобы избавиться от влаги на глазах.
— Ты боишься умирать?
— Я? Гхм… Я не знаю…
— У тебя ведь уже брат на небе, да? И его жена? Значит, они тебя там будут встречать и тебе уже не должно быть страшно.
— А тебе не страшно? — неосознанно перешла на «прибитый» шепот я.
— Нет. Единственное, я бы хотел сначала побывать в Диснейленде хотя бы разочек, а-то там его уже не будет. Хочу спуститься с самой высокой горки. Надеюсь, что на сей раз мой рост мне позволит — в прошлый раз пришлось таскаться исключительно по детским площадкам.
— Может быть потому, что ты еще ребенок? — отвернувшись от мальчика, имитировала иронию я, всячески стараясь скрыть подступающие к глазам слёзы.
— А ты тупица. Я хоть и ребенок, но я не боюсь ни умирать, ни скатываться с самой высокой горки, в отличие от тебя. Ставлю сто баксов на то, что ты ни за что бы не полезла на самый страшный аттракцион, как это сделал бы я. А ведь мне всего десять лет.
И в правду. Ему было всего десять лет. Так почему он должен был бояться умереть?
* * *
— Диснейленд?! — весело усмехнулся отец. — Дорогая, ты никогда не выйдешь замуж за Роланда Олдриджа, таскаясь с ним по Диснейлендам, вместо того, чтобы взять быка за рога и ткнуть его мордой в свою грудь.
— Не говори ерунды, Дерек! — возмутилась мама, одновременно треснув Дину по руке, чтобы тому больше неповадно было отпивать клубничный компот из стакана своей сестры.
— Не понимаю, чего вы оба так пристали к Олдриджу?! — взбунтовалась я. — Будто я и вправду должна с ним переспать…
— Дорогая, при чем тут секс? — непроизвольно вырвалось у папы.
— Дерек! Не говори подобных слов при внуках! — возмутилась мама, после чего Дин многозначительно улыбнулся и тихо прошептал себе под нос запретное слово, в надежде, что никто ничего не услышит. Но у мамы был настолько чуткий слух, что Дин получил подзатыльник прежде, чем ему удалось повторно отпить из стакана сестры.
— Извиняюсь. Но вопрос остается прежним. При чем тут «с» «е» «к» «с», — по буквам произнес папа, якобы надежно завуалировав то самое слово, от которого у Дина улыбка лезла на макушку. — Глория, поступай как младшая сестра — сначала свадьба, потом с…
— Дерек! Прекрати. Сейчас времена свободные от предрассудков и молодые люди давно уже начали заниматься «этим» прежде, чем жениться.
— Прекратите! — не выдержала я. — Хватит безосновательно делать вид, будто между мной и Олдриджем что-то есть или вообще может быть.
— А почему бы и нет? — непонимающе приподняла брови мама.
— Потому что мы не пара, — вспыльчиво ответила я. — Вот Кэрол, например, вполне неплохо смотрится с ним, а он с ней. Почему бы вам не подумать над тем, чтобы начать сватать мне какого-нибудь Мэйсона Уильямса?!
— Потому что ты не любишь какого-нибудь Мэйсона Уильямса, — не сдавалась мама.
— Так же, как и Роланда Олдриджа. Я не люблю его.
— А он тебя? — кусая бутерброд, подал голос папа.
— И он меня!
— А теперь повтори это самой себе трижды, — хмыкнула мама. — Желательно перед зеркалом.
Глава 83
Слышали выражение: «Проживай каждый день, как последний»? Не слушайте людей, которые вам советуют подобное. Это отвратительное ощущение — когда ты каждый день проживаешь с мыслью о том, что он может стать последним. Ощущение, будто ты ежедневно умираешь от недостатка кислорода, но всё равно умудряешься выживать, чтобы завтра умирать и выжить снова. Со времен возвращения с Виргинских островов, я проживала каждый свой день «последним». Каждый день я ожидала разрыва своего внутреннего мира, предвкушая уготованную мне, неминуемую боль невероятной силы, отчего каждый прожитый мной час наполнялся душевными пытками и скрежетом в области сердца.
— Надеюсь, я не доживу до того дня, когда какая-нибудь девица превратит меня в своего раба, — хмыкнул Мартин, заметив брошенный мной через окно взгляд, направленный на Роланда и Кэрол, стоящих на тротуаре напротив дома.
— Не одобряешь выбор Роланда? — перевела взгляд на Мартина я.
— Наоборот, мне нравится его выбор. Вот только она дура, из-за чего он, собственно, и мечется. Это всё равно, что влюбиться в идиота, который, в силу своей умственной отсталости, совершенно не втыкает чего именно от него хотят. Представляешь? — не обращая никакого внимания на Кэрол, испытывающе смотрел на меня мальчишка.
— Кэрол не такая уж и дура, — неожиданно для самой себя заступилась за силиконовую куклу я.
— Глория, — обратился ко мне Мартин, приподняв бровь совсем как его старший брат, тем самым желая привлечь к себе всё моё внимание.
— Да, Мартин.
— Ты тупица, — как-то слишком многозначительно произнес мальчишка, но я не собиралась рассуждать на тему своей отсталости, так что спустила тему на нет.
