По ту сторону от тебя - страница 118

– Какое решение? Наша семья для меня самое главное, – говорю я, вкладывая в слова всю свою боль и отчаянье.

– Какие громкие речи, – подпирая спиной стену, бесстрастно произносит Дима, окидывая меня задумчивым пристальным взглядом. – Мне нужно время, Маш. Пару недель я поживу отдельно.

– Хорошо. Я понимаю, – киваю я с плохо скрываемым облегчением.

– Привезешь мне Еву завтра вечером. Адрес я тебе скину.

– Ты живешь в гостинице? – спрашиваю я, глядя на мужа робким неуверенным взглядом.

– Нет, – он качает головой. Делает несколько шагов вперед. Отодвигает в сторону свое кресло. Берет со стола листок и что-то быстро пишет на нем, а потом подает мне. – Это адрес нашего дома в поселке на Рублево-Успенском шоссе. Его строили три года по моему собственному чертежу. Идеальный чертов дом для идеальной семьи. Шикарный классический особняк в английском стиле на тысячу квадратных метров с километром прилегающей территории. Он должен был стать подарком на наш первый юбилей со дня свадьбы. Сюрприз не удался. Видимо мы с тобой храним разные секреты, Маш.

Потеряв дар речи, я просто смотрю на него, чувствуя, как болезненно колотится сердце в груди. Смотрю и понимаю, что никогда не смогу вернуть то, что между нами было. Солнцев не из тех, кто так просто забывает предательство. Можно хоть тысячу раз оправдываться и просить прощения.

Он меня не простит.

Никогда.

Сглатывая комок в горле, я опускаю взгляд на свое обручальное кольцо, шевеля пальцами.

– Я привезу Еву. Завтра, – произношу глухим, отрешенным голосом. Я не плачу, нет. Мои глаза сухие. Самые горькие слезы, они внутри, в сердце…. Невозможная боль.

Марк

– Красавин, быстро покинул площадку. Сдай в реквизит и через полчаса жду тебя в моем вагончике, – вне себя от ярости кричит в громкоговоритель Джош Каперски. Роберт Мейн спускается со своего царственного места режиссера и направляется к Джошу с решительным видом. Я как раз успеваю к самому интересному. Распорядитель трюков и режиссер в очередной раз устроили разборки из-за меня. Это действительно забавно наблюдать со стороны, как двое взрослых мужчин пытаются решить, как тебе лучше поступить. Словно у тебя самого нет головы на плечах. Может быть, и нет.

Я снова потерял контроль. Меня некому держать.

Скидываю шлем, бросая его на землю, туда же летит кожаная куртка. Я бросаюсь в сторону двух идиотов, наивно полагающих, что имеют надо мной власть.

– Какого хрена, Джош? Здесь я даже не на тебя работаю, – гневно набрасываюсь я на Джоша.

– Я ставлю трюки в картине. А весь фильм – сплошной трюк. Поэтому частично на меня, – спокойно опровергает мои слова мой бывший босс.

– Каперски, парень дело говорит, – вступает в наш спор Мейн. – Ты не можешь диктовать свои условия, срывать съемочный день, руководствуясь своей прихотью.

– Не прихотью, Мейн, – Джош даже не смотрит на режиссера. Его взгляд прикован к моему лицу. – Твой главный актер пьян в стельку. Если ты хочешь, чтобы он разбился в следующем кадре, то я не собираюсь в этом участвовать, ищи мне замену.

– С удовольствием, – рыкнул Мейн. Многочисленная съёмочная группа, притихнув, наблюдает за разгорающимся скандалом, время от времени перешептываясь. – Можешь проваливать, Джош. Незаменимых нет. Марк – профессионал высоко уровня. Сегодня нет сложных трюков. Две погони и драка. Ни малейшей опасности.

– Однажды этот профессионал уже чуть не угробил себя, – спокойно отвечает Джош, не реагируя на истерику Мейна. Отворачиваясь, он смотрит прямо на меня. – Марк, если твой выбор – снова катится в пропасть, из которой ты только вылез, я умываю руки. Пошли вы. Оба.

– Джош. Подожди, – запоздалое чувство вины где-то маячит на задворках сознания. Я догоняю человека, который был больше, чем просто моим наставником. Он мой друг, тот, кто всегда говорит в глаза то, что не скажут другие. Единственный настоящий живой человек среди этих кукол и манекенов, которые живут по шаблонам, руководствуясь продажными ценностями.

– Роберт, он прав, – оборачиваясь, смотрю на Мейна. – Я действительно не в форме, потому что всю ночь провел в клубе. Ты можешь выписать мне штраф за этот день. Прошу прощения за причиненные неудобства.

Приношу свои извинения режиссеру, окидываю равнодушным пустым взглядом застывших наблюдателей и торопливо удаляюсь вслед за Каперски.

Я догоняю его возле машины. Удивительное дело – прославленный каскадер водит классический Порше и никогда не нарушает правила движения. Не могу представить, что когда-то стану таким же скучным парнем через пару десятков лет.

– Эй, Джош. Постой, – окрикиваю я Каперски. Он оборачивается, глядя на меня разочарованным взглядом. Я снимаю шлем с моего мотоцикла, припаркованного рядом с Порше Джоша. Мне нужно чем-то занять руки. – Извини. Я снова облажался.

– Ключевое слова «снова». Что на этот раз? Проблемы с женой? Новая любовница? Какая опять глобальная катастрофа случилась? – спрашивает Джош, опираясь спиной о дверцу своего автомобиля. Я отвожу взгляд в сторону, хлопая по карманам кожаных штанов, которые являются собственностью студии. Я должен был вернуть их. Мои джинсы с сигаретами остались в вагончике. Черт.

– Ни то, ни другое. Я просто…. Иногда теряю почву под ногами, и словно проваливаюсь в тёмный тоннель, как гребаная Алиса в страну чудес. – Максимально искренне пытаюсь описать свои чувства.

– А более конкретно можешь сказать? – уже менее агрессивно спрашивает Джош.

– Мне иногда кажется, что я проживаю чужую жизнь. Не свою. Я словно в замкнутом круге, из которого никак не могу вырваться.