Цепная реакция - страница 21
Я не отвечаю.
Агирре снова наклоняется вперед и говорит — тихо, медленно, явно желая, чтобы я самозабвенно внимал ему:
— Мои проблемы означают выговоры тебе. Вплоть до отстранения от занятий. Три провинности — и ты исключен.
Он берет со стола синий бланк и протягивает мне. Я сглатываю. Мой первый выговор. И я, что бы ни стряслось, не собираюсь получать еще два. Даже если это будет означать, что все оставшиеся девять месяцев придется откликаться на «мексикашку».
— В мое личное дело это попадет? — спрашиваю, глядя на синюю карточку нарушителя.
— Боюсь, что да.
Вот блин. В голове проносятся видéния, как я врываюсь посреди ночи в кабинет директора и делаю так, чтобы запись исчезла из моего досье. В кино вон гангстеры сплошь и рядом вламываются в офисы и воруют документы. Выброс адреналина в этом случае мне точно обеспечен, особенно если все получится.
— А теперь выметайся! — командует Агирре. — Не хочу больше видеть тебя в своем кабинете, разве только попадешь в почетный список. Заройся в учебники и носа оттуда не высовывай. Тогда мы прекрасно поладим.
— Да неужели? — спрашиваю я.
— Нет, конечно. — Он улыбается и приветственно распахивает руки. — Добро пожаловать в старшую школу «Фейерфилд».
12. Никки
ЛУИС РАЗГОВАРИВАЛ С МАРКО и Марианой, когда его позвали к директору. Он так уверенно и целеустремленно направился в здание школы, что я не смогла оторвать от него глаз. Спасло меня только то, что Луис скрылся за дверью.
Тешу себя надеждой, что он меня не помнит, хотя странное чувство, зародившееся глубоко в животе, подсказывает, что нашу стычку на свадьбе его брата этот парень не забыл. Да и мог ли забыть? Я и сама отчетливо помню эту картину, последнюю, как он машет мне, совершенно… совершенно голый и возбуждающе привлекательный. Хотя самодовольства Луис, кажется, ни капли не растерял. Уже по одному тому, как он идет в школу, я вижу: он из тех харизматичных парней, что прекрасно знают себе цену.
В коридорах девчонки не сводят с него глаз. Луис кивает и улыбается чуть ли не каждой, кто смотрит в его сторону. Одновременно и даже не особо смущаясь, с девочонками заигрывает Марко, и вместе они смотрятся, как команда соблазнителей на охоте.
В следующий раз я вижу Луиса на последнем уроке — на химии у миссис Питерсон. Заметив меня на заднем ряду вместе с Кендалл и Дереком, он изумленно улыбается. Наша беременная учительница объявляет, что будет распределять нас на пары и рассаживать по алфавиту, и мое сердце пускается вскачь. Наши с Луисом фамилии стоят рядом, а это значит, что я могу попасть к нему в пару. Чувствую, что начинаю паниковать, но тут миссис Питерсон говорит:
— Мариана Кастильо, вы будете работать в паре с Никки Круз.
О нет! У нас с Марианой ничего общего, кроме того, что и ее, и мои родители родом из Мексики. Вот я попала.
Когда я встречалась с Марко, Мариана меня ненавидела — типа, я увела у нее ее собственность. Несколько раз я тусила вместе с Марко и его друзьями, и Мариана вечно злобно на меня пялилась. Остальным девчонкам из южных кварталов я тоже активно не нравилась. Да, в их обществе я всегда оказывалась белой вороной, однако рядом стоял Марко, и мне было плевать. Мы с Марко уже давно не вместе, но Мариана по-прежнему терпеть меня не может.
— Фу-у-у, — кривится она. — Угораздило же связаться с недомексиканкой.
— Ты не имеешь права так обо мне говорить, Мариана. Если тебя что-то не устраивает, скажи миссис Питерсон.
Мариана поднимает руку.
— Миссис Питерсон, мы с Никки не можем работать в паре.
Химичка останавливается и смеривает ее взглядом.
— Нет, можете. И нет, вы будете. Поверьте, мисс Кастильо, я слышу такие жалобы каждый год, но ни разу это не заставило меня передумать.
— Но…
— Рот на замок, или будете наказаны.
Мариана затыкается и презрительно ухмыляется мне. Миссис Питерсон идет дальше по списку.
Луис оказывается за партой напротив моей, и в пару ему достается Дерек. «Только бы не пересекаться с Луисом взглядами», — думаю я и понимаю, что сама бессовестно на него пялюсь. Наши глаза на долю секунды встречаются — а в следующее мгновение миссис Питерсон раздраженно стучит по парте Луиса.
— Вижу, господь наградил меня очередным Фуэнтесом в моем классе, — говорит она. — Ваш братец был одним из самых… интересных моих учеников. Кажется, мистер Фуэнтес, мне стоит озвучить вам то же самое, что я в свое время говорила Алексу. Никаких разговоров, кроме как на лабораторных. Но и там запрещены болтовня и сплетни. Мы здесь работаем, ясно?
— Ясно, — Луис нахально салютует ей большим пальцем вверх.
— Надеюсь, у вас будет меньше проблем с выполнением этих указаний, чем у вашего брата. О, я как раз вспомнила… — Миссис Питерсон обводит взглядом класс. — Я придерживаюсь политики нулевой терпимости. Телефоны запрещены. Даже если это срочный звонок от родителей, друзей, любимых, от собаки, да хоть от самого господа бога. Если это действительно срочно, они могут позвонить в администрацию. Кроме того, никакой бандитской атрибутики, — говорит она, устремив взгляд на Луиса, а потом оглядывая остальных учеников, — и никаких угроз одноклассникам. Если такое произойдет, виновник вылетит с моих уроков. Навсегда. Для тех, кто не следует моим правилам, всегда есть выговоры. А теперь потратим пять минут на то, чтобы представиться партнеру. Расскажите о себе что-нибудь интересное, включая хобби или то, чем вы занимались летом. Затем каждый рассказывает классу о своем партнере.
