Цепная реакция - страница 28

Никогда еще мне не было так тяжело оставаться сильной.

15. Луис

В ПОНЕДЕЛЬНИК УТРОМ ЗАХОЖУ в школу и сразу вижу, что Никки ждет меня у моего шкафчика. И начинает с места в карьер:

— Каковы шансы, что мне удастся уговорить тебя поменять работу?

Угу, как будто это так просто: щелк пальцами — и уже в другом месте работаешь!

— А в чем проблема, chica?

— Проблема в том, что я не хочу отвечать друзьям на вопросы, откуда мы с тобой знаем друг друга, или разбираться с предположениями, что у нас с тобой могут быть какие-то незаконченные дела… Потому что их нет.

— А почему тебя так волнует, что думают другие люди?

— Просто волнует, и все, — отрезает она. — Все знают, что у меня нет парня и что он мне не нужен.

— А кто тогда тот парень, с которым ты в субботу в бассейне кувыркалась? — смеюсь я.

— Хантер — просто друг.

Она скрещивает руки на груди и становится очень похожей на нашу химичку. Единственное, чего не хватает для полноты образа, — взгляда, которым сталь можно расплавить.

— То есть ты трахаешься с тем, кто даже не твой парень? Мило, — подкалываю я.

— Я ни с кем не трахаюсь.

Марко всовывает между нами голову.

— Извини, Никки, но тут ты ошибаешься. Я знаю это, так сказать, из первых рук. — Он тычет меня в грудь тыльной стороной ладони. — Правда, она называет это «заниматься любовью». Не так ли, puta?

— Проваливай, чувак, — как можно более сердито говорю я. Но всматриваюсь в его налитые кровью глаза и понимаю, что это не сработает.

— С чего это я должен проваливать? — Марко обнимает Никки и нарочито шутливо чмокает в щеку. Она застывает как статуя. — Никки нравится быть плохой девочкой, правда, детка?

Она морщится. Я отталкиваю Марко сколько хватает сил:

— Ну хватит, чувак. Не будь pendejo.

Никки срывается с места. Ей хватает секунды, чтобы пробежать коридор и исчезнуть.

— С тех пор как мы расстались, она вечно тусит с белыми богачами. Надо же время от времени напоминать ей, что значит быть мексиканской крови, — говорит Марко.

Достаю из шкафчика учебник и иду к классу.

— На чем бы ты ни торчал, лучше пойди домой и проспись, ese.

— Неа, мне надо в школе остаться, — отвечает он. — Если я свалю, меня уже не пустят на отбор в футбольную команду.

Точно, отборы сегодня и завтра после уроков. Во «Флэтайрон Хай» футбол не особо ценился, а в Фейерфилде это явно самый популярный вид спорта — все только о нем и толкуют. Об отборе в команду мне говорили даже девушки, не только парни.

С Никки мы не видимся до последнего урока — химии. Когда я захожу в класс, она уже стоит за своим лабораторным столом, через проход от меня.

— Как дела? — спрашиваю.

Она не откликается.

— Марко сегодня утром сам не понял, чего брякнул.

— Да все он понял. Все вы, парни, одинаковые. Оставь меня в покое.

— Почему Никки так меня ненавидит? — спрашиваю я Дерека.

Он смеется.

— Никки терпеть не может всех парней, кто напоминает ей о Марко. Ты мексиканец, он мексиканец… и даже хуже: вы с ним друзья. Ей этого достаточно.

— И поэтому она виснет на парнях типа Хантера?

Он качает головой.

— Ты не по адресу. Мне своих проблем в отношениях хватает, не хватало еще в чужих разбираться.

Мы с Дереком уже приготовили стол к лабораторной и ждем только отмашки Питерсон.

— У тебя когда-нибудь была девушка? — спрашивает он.

— Так, ничего серьезного. На пару месяцев, не больше.

Когда жил в Мексике, я встречался с девушкой, но ее родители меня терпеть не могли. Говорили, что не хотят, чтобы их дочь связалась с каким-то нищим. Думаю, узнай они, что я вернулся жить в США, здорово бы разозлились, что я с ней порвал. Но получить билет в Штаты, пусть и в один конец, да еще так, что не надо тайком пересекать границу, — это все равно что выиграть джекпот в лотерее.

— Мы сегодня придем болеть за тебя на отборе, — говорит мне Мариана, наклонившись над лабораторным столом. — Слышала, ты неплохо двигаешься.

Ники фыркает.

— Разговоры, первый стол! — через весь класс кричит нам Питерсон. — Вы, похоже, соскучились по выговорам, а у меня как раз бланки в столе пылятся. Все ведь знают, что я терпеть не могу пыль, да?

Наконец звенит звонок с урока, и мы с Дереком топаем в раздевалку. Во время отборов в спортивные команды социальные различия не играют такой сильной роли, как в обычной жизни. Тренер ставит нас с Марко в одну команду, и мы ведем всю игру. Противники не могут забить ни одного гола. Джастин Дуган, который по иронии судьбы оказался нашим вратарем, сильно толкает меня в спину, когда я подхожу слишком близко к воротам, чтобы отбить мяч.

— Какого хрена, Дуган? Если ты не заметил, мы вообще-то в одной команде.

— У-упс, — насмешливо бросает он и протягивает руку. Со стороны это выглядит так, словно он хочет помочь мне встать.

Я отпихиваю его руку.

— Ты, видимо, таким козлом сразу родился, а?

— Заткнись, Фуэнтес. Может, сейчас мы и в одной команде, но в одной лиге мы с тобой никогда не будем.

Дерек подходит и встает рядом со мной.

— Дуган, возьми себя в руки.

— Да все норм, — говорю я Дереку и на всю оставшуюся игру забываю про Дугана.

После отборов мы решаем отправиться за хот-догами в уютную забегаловку в квартале от школы, и всю дорогу туда Дерек чем-то занят. Едва мы успеваем заказать еду и сесть за столик, как он достает телефон и принимается строчить.

— А давно ты с Кендалл встречаешься? — Мне правда интересно.