Глубокая любовь - страница 43

Я никогда в жизни не представляла, что меня могут поцеловать так, как сейчас целовал Уэйд Адамс. От ощущения тепла его тела я издала тихий стон. Я была вознаграждена тем, что он притянул меня еще ближе, и его желание стало очевидным. Низкий стон сорвался и с его губ.

Когда Уэйд отстранился, у меня перехватило дыхание, кружилась голова, а тело жаждало большего. Я медленно открыла глаза. Наши взгляды встретились, и я поняла, что он чувствует то же, что и я.

— Я ждал этого с тех пор, как впервые увидел тебя, Амелия.

УЭЙД

Мое сердце колотилось так сильно, что думаю, Амелия, которая прижималась ко мне, чувствовала это.

Я отстранился и попытался вдохнуть.

Этот поцелуй.

У меня перехватило дыхание, чего раньше никогда не случалось.

Этот поцелуй.

Это было все, о чем я мечтал, и даже больше.

Наши глаза встретились, и я не смог сдержать улыбку, которая расползлась по моему лицу.

— Я ждал этого с тех пор, как впервые увидел тебя, Амелия.

— У меня дух захватывает, Уэйд Адамс.

Проведя тыльной стороной ладони по ее щеке, я ответил:

— Жаль, что мы не одни.

Амелия зажала свою сладкую мягкую губу зубами, и мои джинсы натянулись в области ширинки.

Медленно. Мне нужно действовать медленней.

— Ну, вы так и будете стоять или все же начнете танцевать? — спросил Тревор, разворачивая свою партнершу в танце и исчезая в толпе.

Никогда еще я не был так благодарен Тревору за то, что он прервал меня. Мне нужно отвлечься, прежде чем, как пещерный человек, я потащу Амелию к шкафу в прихожей или еще в какое-нибудь укромное место.

Амелия подняла бровь.

— Может, покажем ему, как это делается?

— Да, черт возьми, конечно.

Нам с Амелией не потребовалось много времени, чтобы начать двигаться по импровизированному деревянному танцполу. Она будто создана для меня – особенно то, как она вписывалась в мои объятия. Впервые за долгое время я почувствовал, что нахожусь там, где должен быть.

Песня за песней, мы танцевали. Сексуальное напряжение между нами росло каждый раз, когда я прижимал ее к себе. Черт, все, чего я хотел, это прикоснуться к ней. Почувствовать ее стон, когда рукой скользну в ее трусики. Каждый раз, когда Амелия смеялась и подмигивала мне, мой член становился болезненно тверже.

После шести быстрых песен подряд, началась медленная песня, и я выругался себе под нос. Ни за что на свете я не должен прижимать ее к себе. Не с моим членом, который вот-вот порвет джинсы. К счастью, Амелия выручила меня:

— Я устала и хочу пить!

Слава Богу.

Рассмеявшись, я положил руку ей на поясницу и повел к Стиду и Пакстон. Трудно было не заметить, что они оба смотрят на нас с глупыми ухмылками.

Я отодвинул стул Амелии. Как только она села, Пакстон тут же прокомментировала:

— Вау! Вот это был поцелуй!

Мое лицо вспыхнуло, а на щеках Амелии заиграл самый красивый розовый цвет.

— Да, — ответила она, подмигнув.

Стид посмотрел в мою сторону. Улыбка пропала, и он смотрел мне прямо в глаза.

— Если ты причинишь боль моей сестре, я переломаю тебе все кости. Без вопросов.

Я уже почти присел, когда замер – но не от того, что сказал Стид. Я увидел козлика Хлои, Патча, бегущего к танцполу.

— Вот дерьмо, — пробормотал я.

— Не обращай на него внимания, Уэйд. Он всегда был слишком «заботливым».

Быстро поднявшись, я сказал:

— Козел.

— «Козел»? — со смехом уточнил Стид. — Мы играем в словесные игры, чувак?

Я покачал головой и показал пальцем.

— Нет. Патч бежит в сторону танцпола, и на его морде написана решимость.

— О, черт! — вскочил Стид.

— Козел! — крикнула Амелия. — Козел на свободе!

Не знаю, что подумали люди, когда услышали крик Амелии, но начали хаотично бегать.

— Хватай его! — закричал Тревор, когда он, Корд и Трипп понеслись за Патчем.

— Мы должны присоединиться и помочь? — спросил я Стида, стоящего рядом со мной, который хохотал каждый раз, когда Тревор пикировал за Патчем и промахивался.

— Ты издеваешься? Это лучшее развлечение, которое я видел за долгое время.

Я покачал головой и снова сосредоточился на братьях Паркерах, которые пытались поймать козла.

Пакстон смеялась так громко, что ей приходилось глубоко дышать. Амелия стояла, прикрыв рот рукой.

— Он все порушит! — сказала она, стараясь не рассмеяться.

— О нет! Еда! — крикнула Вайелин, наблюдая за погоней.

— Я чувствую, что мы должны помочь, — сказал я со смешком. — Все же это козел вашей дочери.

Стид все еще хохотал, явно наслаждаясь происходящим.

— Иди, помоги, пока Тревор что-нибудь не свалил.

— А вон и Лерой! — закричал Стид, смеясь еще громче. Он наклонился, держась за живот, указывая на другого любимого козла Хлои, который незамеченный во всей этой суматохе направлялся прямиком к еде.

Я двинулся к длинному столу с едой. Вайелин пыталась схватить Лероя за ошейник. Неожиданно Патч вскочил на стол, я остановился и уставился на него. Козел ходил по еде, и блеял, явно зазывая собрата.

— Он меня съест! Уберите от меня зверя! — закричала Вайелин, отбиваясь от Лероя.

Тревор бросился к ней, но поскользнувшись на еде, пролетел мимо стола. Трипп и Корд вскинули руки и бросили полотенце на Лероя, который тоже запрыгнул на стол. Не думаю, видел ли я когда-либо что-то более забавное, чем Тревор, скользящий под стол на заднице, и Патч, стоящий на столе и наблюдающий с высоты как король, который глядит на свои владения.

Я свистнул, и Лерой с Патчем замерли. Это было то, что я делал прямо перед тем, как мы с Хлоей кормили коз каждое утро. Я пытался научить Хлою свистеть, и это превратилось в сигнал для проклятых коз, что пришло время завтрака.