Сколько ты стоишь? - страница 62
— Травма была?
— Бандитская пуля, — отшутился Илья, и Варин отец хмыкнул, кивая: понял, мол, не хочешь, не будем об этом.
— Футбол? — вдруг прошептала Варя растерянно, и Берестов повернулся к ней, улыбнулся, глядя в удивлённые глаза.
— Я не рассказывал тебе просто, Варежка. Я спортом занимался серьёзно до семнадцати лет. А потом уж в юристы пошёл.
Варин взгляд наполнился сочувствием, а потом она под столом осторожно погладила его по коленке. По той самой, больной.
— Варежка, значит… — Иван Ильич фыркнул. — И юрист… Надо же.
Берестов накрыл ладонью руку девушки, ласково погладил чуть дрогнувшие пальцы. Повернулся к Вариному отцу и поинтересовался:
— Почему «надо же»?
— Мне всегда казалось, что скучно это. То ли дело лингвистика! Но Вареник по моим стопам идти не захотела. И по маминым тоже. А жаль. Из тебя, дочка, хорошая учительница литературы получилась бы.
Варя покачала головой.
— Не моё это, пап. Твоё и мамино. Не моё.
— Да понял уж, — вздохнул Иван Ильич. — Ну, и чего вы чай не пьёте? А. Вот я старый дурак. Вы же после дня рождения. Там же и чай, и торт…
Варя и Илья синхронно кивнули, и тут в кухню вошёл ещё один член семьи. Женщина. Остроносая блондинка лет сорока-сорока пяти, стройная, даже худощавая на вкус Берестова.
А глаза у неё были добрые. И любопытные-е-е…
— Дятел уснул, — сообщила она всем и направилась к кухонному шкафчику за своей чашкой. — А у нас, я смотрю, гости?
— Да, Ирин, — Варя, кажется, смирилась с тем, что сегодня не только она знакомится с семьёй Берестова, но и он с её родными. — Это Илья…
И запнулась.
Да и он сам тоже растерялся. Когда пьёшь чай на кухне в половине одиннадцатого вечера, как-то негоже представляться коллегой по работе.
— Я брат Оли, к которой Варя с Кешей сегодня ездили в гости, — в конце концов он вспомнил, как назвался Ивану Ильичу, и повторил объяснение. — Добрый вечер.
— Да уж ночь почти, — ответила женщина весело. — А я Ирина, мачеха Вари и мама Кеши. Очень рада знакомству. Вы не будете против, если я тут с вами чай попью?
— Нет, Ирин.
— Нет, конечно.
— Нет, дорогая.
Они ответили синхронно, и женщина засмеялась, но тихо, чтобы не разбудить Дятла.
Илье явно было пора уходить, но он так хорошо гладил Варину ладошку под столом… И поэтому он остался.
И отвечал на самые разные вопросы, которые сыпались из Ивана Ильича и Ирины, как из рога изобилия. Улыбался Варе, когда она начинала чересчур нервничать из-за какого-нибудь вопроса, и вновь отвечал…
И только когда часы на кухне стали показывать одиннадцать, Берестов всё же решился сказать:
— Я, наверное, поеду. Поздно уже.
Рука Вари в его ладони чуть дрогнула.
— Вот именно, — Иван Ильич сделал последний глоток чая и с грохотом поставил чашку обратно на стол. — Поздно, куда ты поедешь? Оставайся.
Берестов обалдел и даже не знал, что ответить.
А Иван Ильич продолжал:
— У Вари там комната большая… и кровать тоже. Поместитесь. А мы с Ирой люди взрослые. Да, Ир?
Мачеха Вари посмотрела на мужа с иронией.
— Взрослые, взрослые. И современные.
— Точно!
Илья улыбнулся, погладил в последний раз руку Вари и встал из-за стола.
— Спасибо за приглашение, но я всё же поеду. Варь, проводишь?
Она подняла голову и посмотрела на него огромными и слегка испуганными глазами.
— Оставайся.
— Вот! — Иван Ильич развеселился. — Тебя и Вареник просит. Вы идите в её комнату… обсудите всё. А мы тут с Ирой пока… чай допьём.
* * *
— Ну ты обнаглел, — восхищённо сказала Ирина, когда молодёжь вышла из кухни. — У меня слов нет. Ты свахой в свободное от работы время не хочешь подрабатывать?
Иван Ильич фыркнул.
— Да ладно тебе, Ириш. Вареник взрослая давно, разберётся. Если она за ним вниз по лестнице рванула… в туфлях этих, которые она ненавидит… И ты бы видела, как они целовались. Как будто война была, и он с неё вернулся.
Ирина вздохнула.
— Целовались… Боюсь я, Вань. Сегодня поцелуи, а завтра…
— Всё хорошо будет. Доверься моей интуиции. Она меня никогда не подводила.
— Ну дай бог…
* * *
У Вари внутри всё дрожало одновременно от страха и предвкушения. И когда они с Ильёй вошли в её комнату, она не стала ничего говорить — просто положила руки ему на грудь, как тогда, и подняла голову.
— Ты уверена, что мы не торопимся? — спросил он серьёзно. — Я не хочу, чтобы ты испугалась.
— Я не испугаюсь. Оставайся. Я не испугаюсь.
— Я просто не могу сказать тебе «нет», Варежка. Никогда не мог.
Илья, улыбаясь, перехватил её руки, поцеловал ладони.
— Я только умоюсь, — прошептала Варя смущённо. — Умоюсь и приду…
— Да мне бы тоже умыться, я за сегодняшний день изрядно пропылился.
— Я… тебе какая-нибудь одежда нужна?
— Нет, Варежка, — засмеялся Илья. — Я же не девочка, в ночных рубашках не сплю. — Он медленно наклонился, поцеловал девушку в висок и прошептал: — И тебе сегодня тоже не дам спать в ночной рубашке.
В груди стало жарко, и Варя, высвободившись из объятий, улыбнулась и убежала в ванную.
Папа и Ирина до сих пор тихо разговаривали на кухне, и она прошмыгнула мимо них, в очередной раз вспыхнув при воспоминании о том, как папа сказал про большую кровать. Нет, только её отец способен на подобные вещи…
В ванной Варя довольно долго принимала душ, чистила зубы, смывала макияж. Она старалась не думать о том, что будет дальше, боясь, что может накрыть паникой. Варя не хотела, чтобы Илья переживал из-за этого.
