Цена любви и мести - страница 18
Ее глаза округлились, она слегка приоткрыла рот.
– Ничего не понимаю. Ты был частью нашей семьи. Откуда вдруг такая ненависть?
– Оттуда. Ты не понимаешь, что за человек твой отец, как не понимаешь, что я за человек. Когда ты в семнадцать лет разгуливала по своему фамильному особняку в бикини, я ничего так не желал, как повалить тебя на кровать и раздвинуть тебе ноги. Мне было двадцать лет, и тогда я без труда получил бы тебя, маленькую милую девственницу. Я ненавижу всех мужчин, которые были у тебя до меня. Я жалею о том, что не взял тебя тогда. Впустую потратил столько лет! Эль, я бы давно излечился от страсти к тебе. Но я этого не сделал. Почему? Потому что пытался сохранить остатки совести, которой, как мы оба знаем, у меня нет. Но тогда я все еще питал иллюзию о том, что могу быть добрым.
– Я… Ты хотел меня тогда?
– А ты не знала? Конечно же. Ты была слепа. Маленькая девственница.
– Прекрати. Дурочкой я не была. А злился тогда ты, а не…
– Как всегда.
– В любом случае я не дурочка.
– Может быть, я все неправильно понял? Только не рассказывай, что у тебя уже тогда имелся кое-какой опыт, иначе мне остается только повеситься из-за того, что я сглупил и не овладел тобой.
– Почему ты так себя ведешь?
Он не знал. Он понятия не имел. Он осознавал только одно: что был в бешенстве. Из-за сегодняшнего вечера, из-за других мужчин, которые к ней прикасались, из-за указаний, которые она отказывалась выполнять, и своего поведения девять лет назад. Из-за своего нынешнего поведения.
– Почему ты отказываешься надеть белье, которое я приготовил?
– Потому что не хочу быть одной из твоих шлюх, – ответила она. – Потому что я была девственницей, когда ты взял меня в своем номере в отеле. Твоя ревность безосновательна… в отличие от моей!
Ее слова подействовали на него, как удар кулаком в живот.
– Ты… была девственницей?
– Кажется, для тебя это важно. Судя по всему, ты большой собственник, хотя не заслужил такого права по отношению ко мне.
Он заключил ее в свои объятия, хватаясь за тонкую ткань ее платья и стягивая его вниз, опуская лиф так, чтобы его голодному взгляду открылись ее груди.
– Я – единственный мужчина, который когда-либо прикасался к тебе?
– Да, – еле слышно ответила она.
– Ты даже не представляешь, как меня порадовала. – Он приподнял ее подбородок и заглянул ей в глаза. – Всю обратную дорогу я придумывал, как убью всех, кто танцевал с тобой вечером! В моем сознании они превратились в твоих бывших любовников. И я понял, что они приводят меня в ярость. Как и упущенная мною возможность. Видишь ли, я сам хотел научить тебя, что такое наслаждение.
Она прикусила губу, как будто пыталась удержаться от признаний в том, что он действительно был тем человеком, который показал ей, что такое настоящее наслаждение.
– Я показал тебе наслаждение, не правда ли? Тогда, у стены гостиничного номера. Проклятье, Эль, и ты мне ничего не сказала!
– А какая разница?
Никакой. Ее слова ни на что бы не повлияли. Абсолютно ни на что. Ни на упущенные моменты в прошлом, ни на то, что он собирался с ней сделать. Тот факт, что Эль была девственницей, ничего не менял. Она была невиновна в грехах своего отца до того, как он обо всем узнал, и теперь она все еще была в них неповинна. Тот факт, что он был ее единственным любовником, может быть, и наполнял его мужской гордостью, соревновательным духом, но он ничего не изменил в его желании ее предать. Использовать ее, чтобы больнее ранить ее отца.
Так, как ее отец ранил его отца. Как он разорил его мать. Как он разорил самого Аполло. Что бы ни натворил в свое время его отец, он причинил своими действиями лишь частичный ущерб. Таким же частичным, сопутствующим ущербом станет то, что случится с Эль.
– Я был бы с тобой куда нежнее. – Только он знал, что это было бы не так. Он ни на что бы не променял ту их встречу в номере отеля, когда Эль выплеснула на него всю свою ярость и всю свою страсть.
Он – негодяй, и сейчас он полностью это осознавал.
Он наклонился и нежно ее поцеловал. Она взяла его лицо в свои ладони и поцеловала в ответ. Он поднял ее на руки, отнес в постель, стянув с нее платье. Сегодня разговоров больше не будет.
Если бы дело было только за ним, они не разговаривали бы больше до тех пор, пока он не покончит с ней. И если бы для этого нужно было две недели провести в постели, они провели бы две недели в постели.
Глава 7
Еще две недели на вилле Аполло протекли на удивление гладко. Очень странно было жить с ним в одном пространстве и не воевать.
Конечно, может быть, они сосуществовали так мирно потому, что жили по большей части параллельно друг другу. Кроме тех случаев, когда они занимались любовью. Что происходило не только по вечерам и не только в постели. Эль казалось, что Аполло успел взять ее на всех ровных поверхностях на вилле.
Она не жаловалась. Для нее все происходящее стало… пожалуй, осуществлением ее самых жарких фантазий. Было странно. Как будто она жила какой-то не своей жизнью. Скорее всего, долго так продолжаться не может, однако их нынешнее существование во многих отношениях лучше, чем ее обычная жизнь. Она по-прежнему помнила о своих обязанностях. Иногда она работала в его офисе, иногда – в его кабинете на вилле, если он куда-то уходил.
Да, неожиданный отпуск ей очень нравился. Правда, сложно было объяснить тот факт, что она спит с врагом. Хоть и не буквально, поскольку буквально вместе они не спали. Они занимались сексом, а потом он уходил.
– Так я работаю, агапе, – передразнила она, развлекаясь тем, что ей удалось воспроизвести его интонацию.
