Выскочка - страница 25

– Мои мысли… – Кейт жует губы и поворачивается ко мне, нежно обнимает меня за шею. Я пытаюсь удержать плавно падающий ноутбук. – Может, займемся чем-нибудь более интересным?

Откидываю голову назад, я не соблазнюсь. Она целует мочку моего уха и прикусывает.

– Тайлер, – говорит она соблазнительным голосом, уткнувшись мне в шею, – я обещаю, что напишу сама.

– Ты провалишь эссе, и тебе не позволят обучение он-лайн. – Аккуратно отодвигаю ее от себя и разворачиваю к ноутбуку. – И тогда ты не сможешь приехать ко мне.

Она скрещивает руки и отодвигается, чтобы не соприкасаться со мной телом. Ну вот, о чем я и говорил. Надулась. Нежно обвиваю ее своими руками и целую в макушку.

– Давай, детка. Я без тебя там сойду с ума. Ну, включи воображение, – уговариваю ее.

Я обнимаю еще крепче, и она целует мои руки.

– Хорошо. Я думаю, что Хитклиф жестокий идиот, а Кетрин зазнайка. Она сама не знает, чего хочет, – бубнит она. – И как я могу изложить это в эссе? Вот представь, ты бегаешь за мной, признаешься мне в любви, а я, похоже, люблю тебя, но в тоже время… – Она замолкает и удивленно поворачивается ко мне, когда я хмыкаю. – Серьезно? Ты не Хитклиф, а я не Кетрин!

Я приподнимаю брови и утвердительно киваю головой.

– Нет, Тайлер. Уфф. Нашел, с кем сравнить. – Психует и отталкивает ноут. – Я не стану писать эту ерунду.

Я встаю следом за ней и веду в комнату.

– Пойдем, посидим в парке. И тогда ты придешь и напишешь все то, что я тебе расскажу только своими словами, так, как чувствуешь.

Я достаю свежую рубашку и брюки, Кейт надевает джинсы и толстовку с принтом в виде единорога. Смеюсь над моей девушкой, интересно, как она сочетает цвета.

– Что? – Она закручивает волосы на макушке и закрепляет их китайскими палочками.

– Ты не думала быть модным блогером? Сейчас это популярно. Сдалась тебе эта экономика в будущем. – Спускаемся по лестнице как раз тогда, когда с улицы заходят Уэсли и Эштон.

– Привет, молодожены! Вы все еще шумите по ночам, поэтому нам приходится с утра ходить за этим. – Эштон поднимает вверх стаканчики с кофе. – Двойной. – Шевелит бровями.

– Нас не слышно. – Кейт натягивает капюшон со странными ушками и прячет лицо в воротник.

– Ладно. Главное, что вы наконец-то счастливы, судя по крикам Кейт. – Закатывает газа Уэсли. – Выезжаем в 19.00, не уходите далеко. Надеюсь, ты вещи собрал? Все должно соответствовать договору: пиджак, черные джинсы и футболки.

Я так и не понял этого прикола. Наш продюсер сказал, что у нас должен быть стиль. И он видит нас в классике. Все должны быть в костюмах, а я, как раздолбай, весь в ярком, и периодически я должен снимать верх. Вообще снимать.

– Да. Кейт расшила мой пиджак какой-то блестящей фигней, и теперь я больше похож на трансвестита. – Обнимаю Кейт за шею. – Не обижайся, детка, он классный, но мне не очень уютно в… как их?

– Пайетки. Тайлер, я несколько ночей сидела и слепла от их блеска, не смей говорить, что это дерьмовый пиджак. – Тычет в меня пальцем.

– Он супер крутой. – Она довольно улыбается, а я перевожу уставший взгляд на друзей. – Все собрано. И я готов.

Мы проходим в дверь, и я слышу, как Эштон рассказывает Уэсли, что хотела бы поехать с нами, но Уэсли отказывает ей. Что с ним за ерунда? Разве не он все это время настаивал, чтобы мы ехали все вместе? Думаю, у него есть на это веская причина. Не буду заморачиваться их проблемами.

– Итак, «Грозовой перевал». – Я всю дорогу до парка рассказываю о положительных моментах книги. О том, насколько их любовь достойна быть великой. И вообще о своей симпатии к героям. Кейт берет меня за руку и щекой прижимается к моему плечу. Мы медленно обходим лавочки и не останавливаемся, даже когда ноги начинают ломить. В какой-то момент я замолкаю, и на меня нападает тоска. Она душит меня. До последнего я оттягивал этот момент – осознания того, что я еду без нее. Мы дурачились, лежали на кровати, спали и занимались любовью. Когда я был занят, она сидела за моей спиной и обнимала меня. Несколько ночей она засыпала на моей груди, пока я учил и готовился. Мы вместе готовили,  я диктовал ей то, что она должна написать. Сейчас же я хочу, чтобы она написала не то, что запомнила, а то, что она чувствует. Каждый день я читал ей «Грозовой перевал», иногда в шутку разными голосами. Она плакала в некоторых

моментах и фырчала в других. Но ни разу не прокомментировала, насколько на самом деле их история была утопичной.

И вот сейчас она крепко держит меня за руку,  я чувствую какую-то щемящую тоску,  в груди болит от безысходности.

– Я не хочу с тобой расставаться, – Кейт говорит дрожащим голосом. – Нам ведь хорошо вместе.

Крепче сжимаю ее руку и веду к ближайшей скамье. Мимо нас проходят счастливо улыбающиеся пары. И мы оба наблюдаем за ними. Я сажусь и притягиваю Кейт к себе на колени.

– Это ведь всего на неделю. Потом ты будешь рядом. Ты ведь постараешься ради меня и напишешь это эссе? – Убираю выбившуюся прядь с ее лица и смотрю в печальные глаза.

– А что если я не смогу? И там будут толпы девчонок. – Кривится от своих мыслей.

– Помнишь об этом? – Показываю свое кольцо. – Я даже не посмотрю ни на одну. Возможно, будут фотографии с кем то, но все прилично. Я буду постоянно думать о тебе, обещаю.

Она сплетает наши пальцы и смотрит на них. Обнимаю ее так, чтобы макушка оказалась под моим подбородком.

– Может, я разочек напьюсь. Меня стошнит на лужайку… И возможно я захочу помочиться в песочнице, – философствую я. Слышу как она начинает смеяться мне в шею.

– Не думаю, что все эти люди поймут твой бред сумасшедшего и распознают твою пьяную речь. Ты слишком быстро произносишь слова, когда выпивший. И твои песни будут в стиле кантри. – Она отодвигается и берет невидимую гитару и очень быстро цокает языком и неразборчиво произносит какие-то слова.