Невеста для миллионера - страница 50
Предвкушая отличные кадры, я дрожащими руками сняла крышку с объектива и нацелила его на знаменитый кактус. Алекс неожиданно рассмеялся и дернул меня вниз, на плед. Я возмущенно пискнула, выпуская технику из рук. Она неприятно ударила меня по груди, подпрыгнув на широком ремешке. Я шлепнулась на колени рядом с Алексом.
– Что ты творишь? – возмутилась я. – Отличный ракурс поймала, а ты все испортил!
Громов лениво откинулся на скрещенные за своей головой руки и улыбнулся.
– У тебя будет немало таких возможностей, Эвелина Алексеевна. Царица ночи цветет до утра. Вино будешь? Или шампанское?
Однако! Да вы с выдумкой подошли к соблазнению штатного фотографа, Александр Сергеевич, не подкопаешься!
– А фрукты будут? – деловито спросила я, поудобней усаживаясь на согнутых коленях и вопреки желанию босса делая первый снимок. А затем второй. – Я манго люблю. Спелое. Большое.
Алекс ехидно заулыбался:
– Очень большое?
– Ага. – Я продолжала снимать красоту перед собой, стараясь, чтобы в кадр не попал сам Алекс. Хотя каюсь, на паре снимков я его специально запечатлела. Для чего – даже сама не могла ответить.
Громов резко приподнялся, полностью закрывая собой "Царицу ночи". Я пыталась отклониться, но меня схватили за запястье. Ну вот и приехали.
– Отдохните, госпожа Лазарева, – тихо сказали мне.
– Да я пока и не устала. – Игнорировать его с каждой минутой становилось все сложнее, но я старалась из последних сил. – Ты же не собираешься держать меня тут до утра, господин Громов?
– Хм…
Что-то мне его реакция не понравилась. Вернее, понравилась, но просто так сдаваться я не намерена. Кто знает, может, эта ситуация с оранжереей – его обычный способ заманить девушек и… Совсем не хотелось стать одной из многих. Алекс мне нравился, и даже очень, сложно это отрицать, но…
Я лучше кактус сфотографирую, всяко пользы больше.
И приподнялась.
– Сядь уже, Эвелина, – не выдержал Алекс, снова дергая меня вниз. Я шлепнулась на землю и ударилась коленками, несмотря на плотный пушистый плед. Ну и способы ухаживания у вас, Алекс Великий, ни дать, ни взять – демон во плоти. И что самое главное – его глаза зажглись ярким зеленым пламенем.
Помогите, выжигают!
Краем глаза я заметила недалеко от пледа огромный серебряный поднос с нарезанными фруктами. Больше всего меня привлекли полукружья апельсина.
Я вцепилась зубами в одно, а вторым удачно закрыла рот Александра Соблазнителя. Правда, намеренно попала не сразу, качественно измазав шикарный, почти греческий нос господина Громова. Он поморщился, но я живенько запихнула цитрус ему в рот. Вместе с кожурой. А что? По последним данным из Интернета, она жутко полезна.
– Все для вас, Александр Сергеевич, – довольно заявила я. – Вы, главное, жуйте, не…
– …обляпайтесь? – нарочито ласково спросил он.
Я пожала плечами.
– Ну зачем же грязь разводить, здесь и салфеточки имеются. – И резво ткнула стопкой салфеток в лицо Громову, но он успел увернуться. – Ой, простите…
Александр Грозный резко приподнялся, встав передо мной во всей своей красе. Очень притягательный и очень злой начальник. Поэтому сейчас мне придет феерический кирдык.
Умеешь ты, Лазарева, испортить романтическую обстановку, феи на тебя нет! Впрочем, Алекс Невыносимый тоже не промах!
Я почему-то вцепилась в фотоаппарат и начала потихоньку, на коленочках, отползать по пледу назад. Громов взглядом хищника, забавляющегося с жертвой, лениво следил за моими передвижениями, сжимая в руке остатки кожуры. Из его крепко сжатой лапищи сочился сок, прямо на многострадальный плед.
– Не жалеете вы ваших прачек, Александр Сергеевич, – пробормотала я.
– У меня промышленная стиральная машина, Эвелина Алексеевна, – парировал он. А потом ехидно добавил: – Птичка Колибри.
Ах, так?!
Но помощь подоспела, откуда не ждали! Огромная тропическая бабочка, недолго думая, приземлилась прямо на нос Алекса. О да, не зря я его апельсином обмазывала! Громов настолько опешил, что застыл на мгновение, а мои руки непроизвольно поднесли фотоаппарат к лицу, и уже через секунду я сделала серию снимков этого чуда чудного и дива дивного. Особенно эффектно хозяин виллы смотрелся на фоне цветущей "Царицы ночи". А в следующее мгновение я подскочила, понимая, что мне конец. Гейм, как говорится, овер!
– Не двигайтесь, Александр Сергеевич, отличный кадр! – крикнула я, бросаясь к выходу из оранжереи. – Я за штативом! Обязательно найду самый лучший ракурс! – И, обернувшись, неожиданно вытянула руку с фотоаппаратом в его сторону: – Петрификус тоталус! (2) Ой, то есть, селеницереус грандифлорус! (3)
Кажется, на пару секунд Алекс опешил, либо ему напрочь отказала способность двигаться. И это определенно дало мне фору! Вприпрыжку, позабыв о побаливающей ноге, я бросилась на виллу, крепко сжимая в руках фотоаппарат. Умру вместе с моим другом, но не отдам ни за что!
– Лазарева, я тебя убью! – кричал за спиной "прекрасный принц", матерившийся, как сапожник. Справедливости ради готова признать – у него на это имелось полное право.
– За что? Снимки "Царицы ночи" я тебе завтра предоставлю, Александр Великий! – смеясь, отвечала я, вспоминая, что по забегу на короткие дистанции в школе я была одной из лучших.
Это меня и спасло. Оторвавшись от преследователя, я поняла, что он может банально вынести дверь в мою комнату, и ничто ему не помешает. Поэтому завернув в знакомый коридор, я не бросилась по лестнице на второй этаж, а скрылась на кухне. Успела! Спрятавшись за массивным столом, я с трудом перевела дух. Когда Громов выдохнется и отправится спать, заодно и перекушу. Ладно, завтра отдам ему все, хотя фото с бабочкой было очень и очень жалко. Такой кадр придется уничтожить!
