Цвет Тиффани - страница 89

– Где ты с ним виделась? – От его тихого голоса ей стало жарко, как и от тяжести рук, поэтому, дёрнув плечами, отошла в сторону, прежде чем ответить.

– Это не имеет значения.

– И все же, – настаивал он, а следом отвернулся и поставил чайник.

Наташа закатила глаза от этого действия. Как всегда, он чувствовал себя тут как дома, и неважно, что они расстались!

– В ресторане. – Изначально Наташа не хотела говорить, и черт его знает почему. Может, не хотела делать ему неприятно? Но он сам напросился.

– Вот даже как… – протянул он и будто намеренно не смотрел на Наташу, теперь нагло открывая холодильник.

– Игорь! Ты не дома! – возмутилась его бесцеремонным поведением.

– Я ж тебе говорил, уволил Анжелу, у меня дома шаром покати, – будто оправдался.

– А тут тебе столовая? – спросила, но совсем беззлобно. Знает…

– Ты же знаешь, я не люблю кушать в ресторане, – озвучил ее мысли.

Вот что с ним делать?

– Так, значит, с Костей ты теперь дружишь? И что же он захотел за то, что

тебе рассказал?

– Ничего.

– Не верю. – Его голос стал раздражённым, и он нервно засунул себе в рот холодный рулетик из баклажана.

– Твоё право.

Хотела уже выгнать этого наглеца, но тут в комнату забежала Соня, и к удивлению Наташи кинулась в объятия Игоря, который тут же подхватил ее на руки, а следом перекинул через плечо. Та шутливо болтала руками и ногами, смеялась, и в этот момент Наташа выбежала из кухни. Неожиданные слёзы застелили глаза, от увиденного защемило сердце и, кажется, даже душа заныла. Сонька любит его… Любит, как и она, только ей ничего не мешает выражать чувства. И, может, поэтому Соня что вчера, что сегодня, избегала мать. Обиделась…

Выйдя на балкон, Наташа глубоко вдыхала прохладный воздух, пытаясь угомонить нахлынувшие эмоции. Что она за мать такая, которая лишает своего ребёнка любимых? Ведь несмотря ни на что, Соня и Андрея любит, свято веря в то, что папу нельзя не любить, хотя их встречи в осознанном возрасте можно пересчитать по пальцам. И Наташа хочет ее этого лишить. А теперь и Игоря… Ненависть на саму себя поднималась все выше, выплескиваясь в глупых слезах, которые Наташа изо всех сил пыталась удержать. Не выходило. У неё ничего не выходит в этой жизни! Все наперекосяк! Захотелось заорать во все горло, чтобы все услышали, насколько ей больно и как сильно себя презирает за это!

Совсем рядом пролетел голубь и взмахом крыльев будто вывел из неожиданной истерики. Соня сейчас ее не поймет. И нельзя лишать дочь родного отца. И пусть не сейчас, позже, она сама должна увидеть, какой он, и сделать свой выбор. Сама. А никак не Наташа. Просто с этим нужно смириться.

А следом появилась мысль об Игоре – как тоненький лучик в душе: а может, он изменится… Правда, после того, что узнала от Кости, сомневалась в этом. Он вечно будет заниматься работой, проблемами. Деньги, деньги… Она вытерла слезы и ушла с балкона, внезапно осознав, что продрогла. Обнимая себя за плечи, направилась в ванную, умыться, но, проходя мимо кухни, кинула туда взгляд и поразилась тишине. А следом выглянула в коридор. Обуви Игоря не было.

– Сонь, Игорь ушёл? – крикнула она.

– Да, ему кто-то позвонил, и он убежал. Мам, а ты блинчики сделаешь?..

Наташа стояла около ванной комнаты, и на ее лице вновь отображалось множество эмоций. Смех боролся со слезами от обиды, но все же она смогла взять себя в руки и глупо рассмеяться. Ушёл. Работа его зовёт, да. У него снова «ерунда»… Туда ему и дорога!

Дома Наташа старалась себя занять по максимуму, заодно Соню приобщая к уборке. Рядом с дочкой было гораздо легче, поэтому оставаться одной Наташа совсем не хотела. Да и поговорить хотела, вот только никак не решалась.

– Сонь, тебе звонят, – сказала дочке, которая увлеклась вырезанием фигурок из шкурки апельсина, и не слышала разрывающегося телефона.

Соня, бросив все, быстро побежала в комнату, думая, что звонит Ксюшка, но очень удивилась, когда на экране увидела «папа».

– Привет, пап! – воскликнула она, но тут же закрыла к себе дверь, не желая, чтобы мама это услышала. Она еще помнила, что они поругались.

– Здравствуй, дочь. Я сейчас в городе, очень хочу тебя увидеть! Давай покушаем мороженого? – Он говорил бодро.

– Конечно! А когда?

– А давай сейчас? Скажи маме, пусть привезет тебя на Именную, тут хорошее детское кафе. Я жду!

Он положил трубку, а Соня прикусила губку, раздумывая. Папу очень сильно хотелось увидеть, а еще нужно было красиво одеться, но как мама к этому отнесется…

Зайдя на кухню, не знала, как маму попросить, отчего-то страх, что та откажет, поселился в душе. И плохое предчувствие девочку не обмануло.

– Мама, а когда папа приедет, он может прийти к нам в гости? – Она решила зайти издалека, хотя и правда думала потом привести папу домой и показать ему свою комнату.

Наташа чистила картошку и, когда услышала вопрос, замерла и медленно подняла голову.

– Сонь. Я не хочу ничего слышать о твоем папе вообще. Давай об этом поговорим, если он приедет, хорошо? А почему ты спрашиваешь? – быстро добавила она.

– Он мне позвонил, просто так, спросил, как дела, – зачем-то соврала Соня и посмотреть в глаза матери не получилось, поэтому подошла к холодильнику и бездумно заглянула в него. – Я просто хотела показать ему комнату.

Снова прикусила губку, напряженно ожидая маминого ответа.

– Закрой холодильник, Сонь. Показать ему комнату… – Наташа прикрыла глаза, задумавшись. Но поняла, что совсем не готова сейчас говорить о нем, очень боясь сказать не то. – Давай сегодня вечером с тобой об этом поговорим, не сейчас, хорошо?