Везувиан - страница 60
Нас облепил целый рой комаров, Люда подожгла две спирали, поставила их на разные концы стола, и скоро комары перестали досаждать.
Разговоры за ужином вертелись вокруг нас с Яном. Всех интересовали подробности нашего знакомства, чем Ян занимается, где живет, что любит, чем занимаются его родители, есть ли у него браться и сестры, почему он решил завести енота.
– Не понимаю, Стеша, вы познакомились так давно, почему ты так долго скрывала Яна от нас? – спросила мама.
Врали мы с Яном профессионально. Он коротко и в общих словах рассказал о своей работе и заграничных командировках. Умолчал обо всем, что касалось нарушения закона. Думаю, все подумали, что Ян – компьютерный задрот, который живому общению предпочитает сидение дома за монитором. Только очень богатый задрот. Пусть так. Да это и недалеко от истины.
Наконец от нас отстали.
Мама рассказывала о том, какие она посадила цветы, Люда – как они с Костиком сходили в парк аттракционов, Миша пошел за фотоаппаратом, а папа сыпал шутками и хлопал Яна по плечу, когда говорил, по его мнению, что-то особенно смешное.
– Ян, почему ты не ешь мясо? Оно невкусное? – спросила мама расстроенно.
– Уверен, оно превосходное, но я в принципе не ем мяса, – сказал он. Все посмотрели на Яна.
– Как это? – тупо спросил папа. – Ты что, болеешь? Проблемы с желудком?
Я была готова провалиться сквозь землю. Спокойно и вежливо Ян сказал, что он вегетарианец. Все смотрели на него как на инопланетянина. Особенно папа, для которого «вегетарианец» и «марсианин» были примерно одинаковыми понятиями.
Снова посыпались вопросы: почему да как. Ян терпеливо рассказывал о оволактовегетарианстве. Родные кивали, но я видела, что они не понимают Яна.
Кончились салат и колбаса, мы с Людой пошли на кухню дорезать остатки.
– Как тебе он? – спросила я, счищая кожицу с огурцов.
– Немного чудной и угрюмый, но зато умный и на «Мазерати», – ответила Люда, нарезая колбасу. – Тебе надо держаться за него. А ты такая холодная с ним. Будь поласковее! А то спугнешь его.
Я вздохнула. Если бы только можно было рассказать ей правду…
Мы вернулись на улицу. Мама отобрала у Миши фотоаппарат и громко крикнула:
– Семейное фото! Ну-ка все быстро сели теснее, вот так. Младшая дочь, обними жениха и покажи счастье на лице!
– Мам! – покраснела я. – Мы просто друзья!
Я упрямо не желала прижиматься к Яну, но на нас напирали с обеих сторон, и мне ничего не оставалось, как сесть к нему близко. Я заметила, что Ян улыбается. Он вовсе не был против, и это разозлило меня. Столько времени увиливал от моих вопросов, столько раз говорил, что не хочет со мной никаких отношений, а сейчас ему нравилось, что его посчитали моим женихом!
– Ну-ка все обнялись! – потребовала мама.
Ян неловко обнял меня за плечи.
Раздался щелчок фотоаппарата. Мама сделала несколько снимков.
– Вот так, молодцы! Хорошие кадры, еще не слишком темно, все хорошо видно.
Я с любопытством разглядывала фотографии. Было так странно видеть Яна среди моих близких.
Ужин проходил довольно напряженно. Я очень стеснялась, ведь Ян абсолютно не вписывался в нашу семью. Он был из другого мира, и все это понимали.
Я думала о том, каково Яну находиться среди чужих людей? Он привык жить один в большой квартире, в тишине и покое. Каково ему было в маленьком доме среди кучи шумных людей, кошек и собак?
Под конец вечера нам удалось познакомить Бухса и Марселя. Марсель выразил радость знакомства своим традиционным приветствием – облизал Бухса. Бухс был недоволен, ему не очень-то хотелось пахнуть слюнями Марселя. В конце концов они нашли общий язык.
Поздно вечером мы с Яном вышли на крыльцо с чашками чая и сели на ступеньки. Я смотрела на водохранилище. Из будки вылез Марсель, подошел и растянулся на дощатом полу крыльца, положив мохнатую морду мне на колени. Бухс сидел наверху, на широких лестничных перилах.
– Раньше я часто воображала, что живу на берегу океана, – сказала я, смотря на серебристую гладь воды, освещенную лунным светом. – Представляла себя героиней голливудского фильма. Почему-то в этих фильмах часто показывают, что герои живут в домиках на берегу океана.
Ян ничего не ответил и задумчиво смотрел вдаль.
– Как тебе моя семья?
Он немного помолчал, думая над вопросом. Сердце тревожно забилось.
– Они милые. Видно, что держатся друг за друга. Я вижу, ты стесняешься своего дома и семьи. Тебе неудобно передо мной? Тебе нечего стыдиться, Стефа. У тебя замечательный дом и семья, о которой можно только мечтать.
Я обнаружила, что последние тридцать секунд не дышала, а теперь жадно ловила воздух. Ян говорил искренне, и я была рада, что он так думает о моей семье.
– Мы не успели уехать, но твоя мама уже активно зазывает меня в гости.
– И что ты думаешь? – спросила я.
– Думаю, что захочу вернуться сюда.
Я сжала губы, не давая возможности довольной улыбке растянуться до самых ушей.
Мы вернулись в дом. Мама смущенно сказала:
– Я разгребла твою комнату. Вам постелить вместе?
– Нет, нам бы отдельно, – покраснела я.
– С местами у нас проблемы, – мама озабоченно нахмурилась. – У нас есть только матрас. Но мы можем уступить Яну свою спальню, а сами ля…
Грациозно подняв ладонь – жест, который стал мне уже привычным, – Ян перебил маму.
– Нет-нет, в этом нет необходимости. Спасибо, но я прекрасно посплю на матрасе.
Было странно спать с Яном в одной комнате. Тем более в своей. Я лежала на кровати, Ян – рядом на матрасе. В ногах у него был грузовик, а над головой – мяч.
