Новые дворяне - страница 121
Все притихли: даже Света, не предусмотревшая данный вариант, не нашлась, что возразить.
— Ну не отправят же они по домам всех нас разом? — нерешительно промолвила Нина. — Тогда вообще какой смысл был открывать академию?
— Так её открыли не ради нас, а для парней. Мы здесь только из милости Златовых, — в кои-то веки блеснула интеллектом Фаина.
— Да, Совет интересуют только наши братья, которые смогут продолжить род, а не мы, — просветила новеньких Даша. — Мы как пятое колесо в телеге: она и без нас прекрасно ехать сможет.
Так не на чём собрание и закончилось.
Зато Катя, которую данная проблема касалась меньше остальных, сумела разрешить ситуацию, казавшуюся прочим студенткам безвыходной. Она просто за воскресным семейным ужином рассказала Насте и свёкру, что премногоуважаемая Евдокия Тимофеевна пытается насильно оправославить своих учениц. Придя в понедельник на работу, Пётр Анатольевич после уроков поведал о проблемах девушек директрисе. Через час после ужина Анна Константиновна, не привыкшая полагаться только на чьи-то слова (даже если это был человек, которому Златова полностью доверяла), зашла в кабинет вдовы Мухиной и действительно обнаружила измученных на вид студенток, упорно работающих над своим рукоделием (в зависимости от курса, кто вышивал, кто вязал). Баронесса Евдокия же, даже не обратив внимания, что в классе посторонний, с упоением читала подопечным «Добротолюбие».
Естественно, при ученицах Анна не стала ничего говорить старой подруге, так выручившей её своим приездом и согласием год-другой поработать, пока у Насти и Петра не подрастут ребятишки. Она уже сейчас подыскивала замену и для Елены, понимая, что как только Олег сделает ей, наконец, предложение, и он, и она долго в академии не задержатся.
И только на следующий день баронесса Златова улучила момент, чтобы тактично поговорить с Евдокией и намекнуть, что той следует придерживаться несколько другой политики в воспитании невоцерковлённых горожанок. К счастью, их разговор принёс ожидаемые плоды. С этого дня по вечерам вдова Мухина подопечных больше не трогала, а по субботам вместо церковной литературы стала читать классические произведения, что рекомендовала студенткам в качестве дополнительной литературы Людмила Егоровна. Такой вариант устроил всех.
Общая беда и гениальное решение юной графини сплотили третьекурсниц сильнее, чем предыдущие два года учёбы бок о бок. Света и Фаина стали вести себя приветливо с Катей и Дашей, и даже приятельский. Обе понимали, что останутся не у дел, если их вражда с лже-графиней продолжится. В этом и была проблема их на данный момент самого большого, но отнюдь не самого дружного выпуска: когда вас в классе всего двое или трое, вы вынуждены быть вместе, и всеми силами хранить мир между собою, чтобы не оказаться в глазах окружающих, да и, что куда страшнее, собственных глазах, изгоем. А если вас четверо, пятеро или больше, то можно разбиться на группки и дружить исключительно между собою, как на их потоке и получилось. Теперь же однокурсницы, надеющиеся переманить на свою сторону Нину и Полину, поняли, что проиграли: первокурсницы инстинктивно тянулись к соперницам, тем самым Света и Фаина оставались в своей чисто женской зависти вариться одни, вот весьма мудро и решили пойти на попятный. Однако Даша с Катей не спешили принимать их капитуляцию и расслабляться, понимая, что такое перемирие весьма хрупко и ненадёжно и, стоит Окуневой опять из-за какого-нибудь пустяка взбелениться, война продолжится с ещё большей силой. Но и пренебрегать предложенной дружбой подруги не стали: даст Бог, и в их крыле наступят понимание и мир. В конце концов, баронессы Черкасовой и Ольги Гордеевой, главных баламуток спокойствия, в академии больше нет, а Света, хоть и обожала интриги и подстрекательства, была вовсе не дурой и, как надеялись графиня с помещицей, могла вовремя остановиться. Фаина же, хоть и являлась баронессой, в отличие от подруги, была, если это не касалось бытовых вопросов и моды, ведомой, поэтому с неё и спрос был другой.
***
В четверг после обеда, когда у их курса были свободные часы самоподготовки, Катя корпела в библиотеке над заданием Анны Константиновны, чтобы не оставлять работу на потом (по возможности они с Ваней стремились не откладывать домашние задания, чтобы к вечеру пятницы уйти домой и не думать в выходные об уроках). Вошла Даша с распечатанным конвертом и письмом в руках.
— Кто пишет: родители или Антон? — дежурно спросила Катя, не отвлекаясь от схемы, что чертила в тетради.
— Антоша, — каким-то унылым голосом отозвалась подруга.
Поняв, что что-то не так, Катя отложила ручку и положила в книгу закладку, после чего внимательно посмотрела на севшую рядом Дарью.
— Он что, нашёл себе другую девушку? — предположила худшее молодая графиня.
Даша покачала головой и протянула исписанную угловатым почерком бумагу:
— Прочти.
Юная Соколова, ещё больше удивившись (обычно Даша лишь мельком упоминала о своей переписке с Внуковым, и, конечно, никогда не давала читать его письма), углубилась в чтение. Почерк хоть был явно мальчишеский, но вполне разборчивый и аккуратный:
«Моё ясное солнышко!
Пишу в этот раз не порадовать тебя, а предупредить твоих верных друзей. Как они, безусловно, знают, выборы в Госдуму пройдут 18 сентября будущего года. Однако списки по области формируются уже сейчас, и Шафиров в них значится далеко не на последнем месте. Несмотря на отсутствие карьерного роста, популярность он набирает стремительно. Помнишь, Дашенька, я писал, что месяц назад барон смог добиться перевода Ильи в их отдел? Если Саша станет депутатом, в чём я уже не сомневаюсь, Илья непременно будет в его команде.
