Любовница своего бывшего мужа - страница 27
— Создавать вакуумные бесконтактые волны… — вот такую штуку я даже хотела. Надо будет посмотреть на заработок в этом месяце.
Антон задумался на минуту, но потом хитро улыбнулся, кивнул и загнул третий палец.
— И он не ебет мне мозг! — припечатала я.
Антон посмотрел на руку с загнутыми пальцами, тяжело вздохнул и опустил ее.
— Окей, вы с вибратором победили. Но ты его все-таки забыла, может, и я пригожусь? — фыркнул он.
Я закатила глаза:
— Напомни мне, я уже сказала тебе спасибо за помощь?
— Я больше понимаю невербальный язык, — нагло сказал он. — Поцелуй в щечку сойдет.
Пожала плечами и пошла к себе в спальню. Пусть выпендривается сколько хочет, у меня две фотосессии необработанные. Открыла ноутбук, подключила мышку. На одеяле будет не очень удобно, но сейчас ему надоест выеживаться, тогда и переберусь за стол.
Антон остановился в дверях, но дальше не пошел, хоть я и опасалась. Стоял смотрел, как я нервно дергаю мышью, выделяя удачные снимки, обтравливаю изображения, гоняю туда-сюда баланс цветов. В какой-то момент я даже увлеклась и почти забыла о его присутствии. Так, на заднем плане свербело, но почти не мешало.
— Прости меня, — вдруг сказал он тихо.
Я замерла, невпопад нажав кнопку и похерив сложное выделение.
Сердце бухнуло колоколом и выстрелило в горло.
Слезы моментально подступили к глазам.
Вдох-выдох.
Аккуратно, не привлекая внимания санитаров.
Вдох-выдох.
Не показать ни-че-го.
Ой, а я думала давно выкинула свою гордость, оставив лишь искренность. Да вот же она, огромные залежи, мне хватит, и внукам еще останется. Если у меня будут внуки в этой безумной жизни.
Подождав моей реакции еще целую бесконечно длинную минуту, Антон молча повернулся и вышел. Хлопнула дверь.
Вишня в шоколаде
Моя решимость оторваться на свидании в пятницу после выступлений Антона стала только крепче. Чем ближе старался быть ко мне бывший муж, тем дальше я бежала.
Я надела узкую темно-вишневую юбку и высокие каблуки. Ходить в таком виде можно было только семеня как гейша.
Я надела коричневый шелковый топ, лившийся по моему телу, очерчивая грудь то с одной, то с другой стороны. В зеркале я хотела сама себя.
Я начертила с пятого раза безупречные стрелки и накрасила губы своей любимой темной матовой помадой.
Я была вишней в шоколаде, я была ходячим сексом, я была воплощением глянцевых стандартов, и я прокляла все двадцать раз, потому что до автобусной станции пятнадцать минут пешком на шпильках превратились в полчаса.
Прямо скажем, и девушка в таком боевом наряде в междугороднем автобусе, в которых ездят только индийские студенты и залетные туристы выглядела крайне неординарно.
Дима уже ждал меня, зубоскаля с продавцами в киоске. Кажется, он обернулся потому, что его собеседники свернули головы, наблюдая мой торжественный выход со ступенек автобуса. Я, конечно, была рада, что меня оценили по достоинству, но как-то слишком уж много было внимания. Особенно от индийских студентов, которые, кажется, просто остолбенели.
Кто-то перестарался.
Но мне хотелось сразить Диму с гарантией, без осечек. Слишком много я поставила на карту.
И выиграла.
Взглядом он раздел меня, трахнул во всех позах и одел обратно. Некоторые сцены я буквально увидела своими глазами, так много обещали его глаза. Медленная порочная улыбка, тронувшая его губы, заставила сердце… и не только его… сжаться в сладком предвкушении.
— Никогда еще так сильно мне не хотелось шоколада, — понизив голос, сообщил он мне, протягивая руку. Я вложила свою ладонь в его, и он на мгновение прижал меня к себе совершенно неприлично для первого свидания. Но тут же отпустил. Только развратное обещание в его глазах и улыбке никуда не делось. Однако за увиденное в чужом взгляде в суд не подашь.
— Тут далеко? — осторожно спросила я. После прогулки до автобусной станции дальше гулять на каблуках не тянуло.
Разврат во взгляде тут же сменился искрами сдерживаемого смеха:
— Три минуты. Тебе пять. Иначе ждал бы на машине. Я ведь уже взрослый мальчик и отлично знаю, как одеваются девушки на романтические свидания.
Я смутилась — и уже не в первый раз в его присутствии, насколько я помню.
— Идем… — почти эротично шепнул он. — Нас ждет очень, очень сладкий вечер.
И я подумала совсем не о шоколаде…
Но сначала придется все же зайти на фестиваль, чтобы формально отработать предлог для встречи.
Снаружи выглядело все многообещающе: занавеси из золотых огней, запах шоколада, разносящийся по всей улице, длинный коридор, ведущий в зал, откуда доносились голоса и музыка. Там я ожидала увидеть не меньше, чем фабрику Вилли Вонки с танцующими умпа-лумпа, а лучше шоколадные водопады, горы из кусков черного шоколада и озера из расплавленного белого.
Реальность со мной не согласилась.
Конечно, я московский сноб, и все такое, но, похоже, я реально перестаралась с нарядом для пафосно звучавшего фестиваля шоколада, в жизни оказавшегося довольно скромной ярмаркой. Она была, несомненно, красивой и веселой, но целиком поместилась в очень скромный зал. Но стадиона там и не требовалось: десяток столиков с продающимися там тортами и пирожными, тележка с мороженым, три фонтана с жидким шоколадом, куда можно окунать зефир и бананы на палочках, гигантская шоколадка, рядом с которой можно фотографироваться — ну и два десятка посетителей. И все такие в джинсах и свитерах, потому что прохладно. Носятся дети, мастерицы-кондитеры расхваливают свои достижения. И я. Вишня в шоколаде с запахом секса.
