Сладкое лето - страница 35
— Тебе хорошо? — снова шепот и его тело поверх моего. И перед тем как я ответила, он пошевелил елочку за кольцо — искры из глаз, ощущение захватывающего духа — только между ног — и ноющее чувство.
— Да… боже, да…
И вот теперь я услышала позади звон ремня.
Он входил медленно-медленно в сузившееся до невероятности лоно — и все равно стеклянная штука в заднице шевелилась вновь и вновь, высекая искры и слезы.
Когда он проник до конца, мы остановились, прислушиваясь к ощущениям. Мне казалось — я наполнена целиком, полностью, ничего не может быть прекраснее этого чувства максимальной натянутости на грани со слезами, со взрывом.
Но мне только казалось.
Потому что он сделал несколько движений, сам судорожно и со всхлипом выдыхая и впиваясь пальцами в кожу моих бедер так, что я понимала — он долго не продержится.
Я хотела сказать, что все окей, что можно кончить сразу, и тут одновременно с мягкими движениями, он потянул игрушку за кольцо обратно…
…как я орала…
…это было ошеломляющее чувство, словно я — взрывающаяся звезда, извергающийся вулкан, прорванная плотина…
…словно в каждой клетке моего тела взрывается по оргазму…
Под конец я просто упала на подкосившихся ногах на живот, и слезы текли из глаз на подушку, она быстро становилась мокрой, и все вокруг пахло имбирем и сексом, и я понимала, что никогда больше не испытаю ТАКОГО.
Макс лежал на мне сверху, просто держа свою горячую руку на моем лобке и прижимая меня спиной к себе. Он все еще оставался внутри, но я смогла заговорить далеко не сразу. И то мысли и слова давались мне с большим трудом.
— А ты?.. — прохрипела я сорванным голосом. Горло саднило от крика, но в теле была сверкающая легкость.
— Неужели ты думаешь, я мог не кончить от такого?.. — простонал он мне в ухо. — Господи, у тебя самые прекрасные оргазмы в мире…
…кардамон…
В конце концов, разве не к доверию все сводится?
Точно знать, что этот человек не предаст, не сделает больно.
Но все-таки спрашивать себя: если он что-то пообещал, он точно это выполнит?
А если это причинит боль?
Как можно доверять тому, кто не выполнил обещанного? А как тому, кто выполнил, даже если тебе от этого плохо?
Все, что мне нужно знать — на чьей он стороне. Если на моей — неважно, что он делает, я знаю, что он хочет, чтобы мне было хорошо.
Мне не стоило начинать об этом думать.
Мы ни разу не говорили с Максом о верности — какая, к черту, верность у людей, которые расстанутся, когда кончится лето? Безопасность — это да, это важно.
Мы всегда пользовались презервативами, он между делом показал мне свою медкнижку: «Я же держу предприятие питания» — и ухмыльнулся.
Мы часто проводили время не только у меня, но и у него, в темной мрачной пещере с наглухо занавешенными окнами, в которой хранились тысячи самых интересных сокровищ. Оказывается, темные красные свечи, так душно пахнущие смесью специй и ярче всего — кардамоном, были не просто для красоты и атмосферы. Расплавленный их «воск» можно было лить на кожу, и он не обжигал, а превращался в разогретое массажное масло.
А массаж Макс умел делать не хуже, чем все остальное в этой постели. Мы могли бы снять несколько десятков порнороликов с увлекательным сюжетом: массажист доводит своими умелыми руками клиентку до оргазма, а потом долго и самозабвенно трахает ее расслабленное тело. Это был его фирменный способ уговорить меня на долгий медленный секс, обычно я предпочитала короткие яркие вспышки страсти.
Однажды я спросила, почему шторы на окнах всегда плотно задернуты? Даже если его логово — место для разврата, я все равно не замечала за ним тяги к сексу в темноте. Наоборот — кажется, он наслаждался намного сильнее, когда мы занимались любовью у меня дома в самые яркие и теплые часы лета, под солнечными лучами, бьющими прямо в мое окно. Иногда он зависал на несколько секунд, разглядывая меня и трогая кончиками пальцев лицо, грудь или живот. А уж заставлять раздвинуть ноги и тщательно изучить, что там внутри, пока я не начинала краснеть — милое дело.
Макс предложил открыть шторы, если мне так хочется. Только посоветовал одеться. Я фыркнула — чем он меня может удивить после секса на огромных подушках в Парке Горького, где за заслоном из кустов мимо проходили сотни людей?
Но поняла, как была неправа, когда отдернула плотные занавески и только что не взвизгнула: окно выходило на крошечную площадь у остановки автобусов, по периметру которой стояли киоски с шаурмой, мобильными телефонами, носками, фальшивыми часами и прочим хламом. По краю дороги выстроились бабульки с цветами, соленьями и потрепанными книгами, а сама площадь просто кипела людской толпой.
Угол дома вдавался в эту площадь так глубоко, что окна угловых квартир были для прохожих вроде телевизора. Не знаю, как дела обстояли в других квартирах, а Макс прятал свою жизнь за скучными черными шторами, так что мое появление было сюрпризом для завсегдатаев.
Я быстро присела, спрятавшись за подоконником, даже не желая знать, сколько зрителей сейчас набежит к окну, чтобы посмотреть продолжение шоу.
Макс, не одеваясь, спокойно подошел и задернул шторы обратно.
После этого я как-то остыла к острым эксгибиционистским опытам. Разве что минет в кабинках для переодевания в магазине все еще оставался в топе развлечений.
Сегодня, почти в конце жаркого, заполненного запахом созревающих яблок июля, мы снова приехали к нему после целого дня на пляже в Подмосковье. Расслабленные, накупавшиеся, извозившиеся в песке. Макс сначала хотел закинуть меня домой спать и приехать уже ночью, но я потребовала секса: на многолюдном пляже даже в кустах кто-нибудь уже ел арбузы или спал в теньке, так что нам за целый день не удалось толком потискаться.
