Сладкое лето - страница 41
Капсаицин
Мы вошли в фойе, отделанное белым мрамором и золотом, прошли к отдельному лифту для «особых гостей», как нам сказала вышколенная… кхм, консьержкой эту женщину в юбке-карандаше и на шпильках язык не повернулся назвать… хостесс, и чинно стали ждать, стараясь делать вид, что я всегда хожу в офисы, забыв надеть под прозрачную блузку бюстгальтер. Ничего такого.
Кроме нас к тому же лифту подошли еще мужчина и женщина лет сорока в очень скромной одежде: он в костюме, она в длинной юбке и закрытой блузке. Вряд ли им на тот же этаж, что и нам. Хотя никто из присутствующих даже не покосился на меня, будто я нормально одета, а не сиськами наружу и в одном движении руки от падающей юбки.
В лифте Макс нажал на какой-то очень высокий этаж и чинно встал за спиной у приличной пары. Пока мелькали этажи, мне стало скучно и тоже захотелось повеселиться. Я наклонилась к нему, задев прищепками на сосках и едва слышно охнув, взяла его ладонь и положила на свою щеку. Посмотрела на него из-под опущенных ресниц. Макс сделал страшное лицо и показал глазами на людей. Я только улыбнулась и медленно, томно обхватила губами его указательный палец, отклонившись так, чтобы ему было лучше видно. Обвела его кончиком языка и скользнула губами чуть дальше, захватывая целиком.
Макс дернулся и что-то прошипел. Под его брюками отчетливо обозначилась эрекция, но я на всякий случай еще проверила ее крепость, пройдясь пальцами по упругому члену под тканью. Он резко втянул воздух сквозь сжатые зубы.
Мужчина и женщина переглянулись, но оборачиваться не стали.
И вышли на одном этаже с нами!
Женщина обернулась, подмигивая мне, а мужчина одним движением расстегнул пояс, превратившийся в тонкий хлыст. Я вздрогнула, когда он щелкнул им в воздухе, и уцепилась за руку Макса.
Он тихо хмыкнул и повел меня осматриваться.
По периметру этажа тянулся широкий коридор с окнами от пола до потолка, открывающими вид на город. И — на соседний небоскреб, где за точно такими же окнами можно было увидеть офисные столы, развесистые листья пальм в кадках, нормальных людей в обычной офисной одежде. Судя по тому, что там у окон еще не выстроились люди с биноклями, здесь остекление было зеркальным.
С потолка свисали красные и черные полупрозрачные полотнища ткани, условно разбивавшие коридор на более уединенные пространства. Громко играла музыка, как в хорошем клубе, и по стенам метались разноцветные пятна. Но никто не танцевал.
Народ тут был самый разный. Девушки в основном глубоко неодетые: в корсетах, чулках, трусиках, кожаных портупеях или вовсе голые. Некоторые в костюмах секретарши, медсестры, затянутые в латекс или с хвостиком и ушками, как кошечки. Только вот хвостик у них приделывался… вставлялся… в общем, натуральный был хвостик.
Мужчины в костюмах, белых рубашках, кожаных штанах и жилетах и крайне редко обнаженные.
Я украдкой покосилась на Макса и успокоилась, только убедившись, что он тут самый стильный.
Повсюду на столиках стояли бокалы с коктейлями и вазы, в которых вперемешку были навалены презервативы и лубриканты.
Огромные кожаные диваны, россыпи подушек, небольшие подиумы с шестами, крестами и скамьями, свисающие с потолка цепи с наручниками — кажется, БДСМ тут все же подразумевался.
Тем более, многие девушки ходили в ошейниках — я потрогала свой шелковый чокер на шее — и даже на поводках.
Другие уже валялись вповалку, кто-то уже жарко целовался и гладил друг друга, но развратом еще не занимались. Или, может, для этого были закрытые комнаты.
Макс прошел к стойке, за которой пряталась камера хранения, сдал туда мой и свой телефон, ключи и получил россыпь разноцветных браслетов, некоторые из которых нацепил на меня.
— Это означает твою готовность к взаимодействию, — пояснил он. — Я взял тебе те, которые говорят, что ты не ищешь приключений.
— А себе? — уточнила я, заметив, что его набор отличается от моего.
— А себе… — Макс медленно нагло улыбнулся. — Я взял то, что захотел. Ты сегодня моя собственность, не тебе меня контролировать.
Я снова подняла бровь.
Любопытно.
Но взгляд у Макса был будоражащий. Покровительственный, нежный, обладающий, властный… Я помнила, что он все еще никак и ничем не предавал моего доверия. Может быть, стоит расслабиться и сейчас?
— Обычно можно присоединяться к любым взаимодействиям, если люди явно не отказались от посторонних. Но я тебе запрещаю, — мурлыкнул он, обнимая меня за талию и притискивая к себе. Его пальцы нашли тайный ход под блузку и потянули цепочку на зажимах. Я ахнула.
— Ты не освободишь меня? — тихо спросила я.
— Только если ты согласна на обмен, — он провел пальцами по моему лицу. — Снимаю зажимы, но надеваю ошейник.
Я прижала руку к горлу. В сущности, какая разница? Ошейник, чокер… Просто аксессуар. А грудь начинала ныть под прищепками, да и задевать ими о людей было неприятно.
— Хорошо, — кивнула я.
Макс сделал шаг назад, оперся на стойку и кивнул мне:
— На колени.
Я посмотрела ему в глаза. Внутри теплого карего взгляда мерцало что-то властное и заводящее настолько, что я свела бедра.
При всех встать на колени?
Не дома, чтобы отсосать, а вот так — публично подчиняясь?
Фигня вопрос.
Я шагнула к нему, высоко подняв подбородок, дернула молнии юбки с двух сторон, раскрывая их на несколько сантиметров, и опустилась перед ним. Он крутнул на пальце кожаный ошейник — тонкий черный, с заклепками и кольцом под поводок. Загорелые пальцы расстегнули верхнюю пуговицу моей блузки и сняли ленточку чокера с горла. Потом Макс заставил меня все-таки наклонить голову, практически упершись ему в пах, а он медленно, нарочито медленно обнял кожаным ошейником мое горло, долго возился, подбирая длину, на которую его застегнуть, и я чувствовала, как под брюками набухает член.
